– Пробовать – это вряд ли, – Анаксагор наморщил лоб, размышляя. – Я имею в виду, тут, на стене. Во дворе можешь попробовать. Скажешь, что упражняешься. Зря ты тогда, с Циклопом, отказался. Сразу бы и попробовал. Если пробовать, ты давай быстрее. Времени, считай, не осталось…

– Зачем ты меня сюда привел?

Прямой вопрос привел его в замешательство. Кажется, он предполагал, что я должен обо всем догадаться сам. Нет, больше того – я обо всем знал заранее, вот и явился в Аргос, а не в Спарту или, к примеру, в Пилос.

– Сам увидишь, – невнятно объяснил Анаксагор. – Ты, главное, держись меня, тогда не пропадешь. Очистим тебя в лучшем виде, вернешься в свою Эфиру. Трон, небось, тебя уже заждался? Я все вижу, все. Братьев у тебя нет. Кто там остался? Один отец? Отец – это ничего, это уже проще…

Он прислушался:

– Тихо! Идут. Не высовывайся, нас не должны заметить. И говори шепотом, понял? Я проверял, там ничего не слышно, если мы шепчемся. И не видно, если не маячить…

– Где – там?

Вместо ответа палец сына ванакта снова указал туда, где скрывалась лестница:

– Слышишь?

Да, я слышал. По лестнице поднимались. Кто бы это ни был, мое дело – говорить шепотом и не маячить. Задача несложная. Еще проще было бы повернуться и уйти, но Анаксагор загораживал мне путь к ступеням.

Не маячить, мысленно повторил я. Выступ кладки надежно скрывал нас от чужих взглядов. Хорошо, стоим, ждем. Если нас заметят – скажу, что меня привел Анаксагор. Во-первых, чистая правда. А во-вторых, стоять ночью на крепостной стене – разве это преступление?!

«Надо было копья взять…»

Терзаясь подозрениями, я уже собрался отстранить Анаксагора и уйти, но опоздал. Мой жест он воспринял как поддержку, согласие на что-то, о чем я и понятия не имел.

– Видишь? – прошипел он. – Мой отец…

Я видел. По дальней лестнице на стену только что поднялся Мегапент, правитель Аргоса. В простых одеждах, сутулясь под тяжестью каких-то невеселых дум, он меньше всего был похож на владыку.

«Далековато, а? Если копьем?»

И эхом от ворот акрополя:

«Жаль, у меня нет братьев. Только отец…»

Я похолодел. Анаксагор, стоявший рядом со мной, из расфуфыренного красавчика вдруг превратился в кого-то другого: подлого, страшного, предусмотрительного. Он что, готовит меня в убийцы своего отца?!

«Отец – это ничего, это уже проще…»

Надо бежать, нет, бежать нельзя, услышат. Ванакт решит, что я пришел не просто так, что я злоумышляю. На сына он и не подумает, сын всегда сын. А я кто? Я ходячая скверна, Метатель-Убийца. Что делать, что же делать?!

– Абант, – прервал мои терзания Анаксагор. – С отцом.

Я машинально кивнул.

Да, действительно, вслед за ванактом на стену поднялся Циклоп. Сегодня он был без меча, только нож отблескивал за поясом, ловя свет луны. Бритый лоб абанта тоже блестел, будто выкованный из бронзы. Мегапент встал на краю, вглядываясь в движение грозы. Циклоп держался поодаль, ближе к лестнице.

Оба молчали.

Меня попустило. Если есть свидетель, то вряд ли намечается убийство. «Времени, считай, не осталось,» – сказал Анаксагор. Для чего не осталось времени? Копий мы не взяли, рядом с правителем человек, способный защитить господина от таких, как мы. Зарежет и глазом не моргнет! Я ошибся, это какая-то шутка. Дела семейные, как в случае со Сфенебеей. Я боялся, что ее властительный муж станет гневаться на меня, а мужу все равно. Муж и мимо пройдет, не заметит, в Ликии свои обычаи…

– Покажи мне, – внезапно произнес Мегапент.

Сперва я решил, что он обращается ко мне. Что я должен ему показать?

– Где ты будешь стоять, господин? – откликнулся абант.

– Здесь, где стою сейчас.