– Владыка, вас никто не выгонит! Все вас любят! Если что, мы за вас горой! Все настоящие православные с вами! – наперебой затараторили Лидия с Анной.

– Ну, добро, добро. Приведите мне хотя бы тысячу человек, а там поговорим, – отозвался митрополит. – Димитрий, за тобой Академия и обе семинарии, – добавил он, повернувшись к верному помощнику. – Соберемся у храма святого Андрея Стратилата, там как раз будет престольный праздник, никто не удивится.

Прощаясь, обе женщины смотрели на митрополита с нескрываемым обожанием. Умилился и Кирик. Быстро подойдя, он обнял Анну с Лидией и прижал к себе обеими руками. Дамы на несколько секунд коснулись висками горячих архиерейских щек.

– Благословите, святейший владыка! – попросила Лидия, получив свободу.

– Ну, какой же я святейший? – Кирик мягко рассмеялся, осеняя ее крестным знамением; на его лице отчетливо отпечаталось удовольствие.

Проводив дам, его высокопреосвященство поднялся в кабинет и вскоре опять вызвал Димитрия:

– Послушай, я всё никак не решу насчет Стратиотиса. У тебя есть какие-нибудь идеи?

– Пока нет, владыка, но… я не уверен, что это настолько уж важно. Ведь, в конце концов, он всего лишь огласил новую линию государства – что они все-таки хотят строить нефтепровод. Вот и всё.

– Да нет, ты, видно, самого главного-то не приметил! – воскликнул Кирик. – Ну да, ты пропустил его предложение!

– Это вы про… материальную компенсацию, отчисления?

– Именно!

– Но ведь, пожалуй, это было бы прекрасно, и это наша программа-минимум на данном этапе?

– Димитрий, ты ничего не понимаешь в политике! Занимайся своими канонами, ты в них спец, а сейчас слушай меня, – сказал архиерей раздраженно. – Статья раскрывает наши карты! Причем, совершенно случайно, я уверен. Этот протяженносложенный остолоп думает о том, что по его представлениям справедливо, но выдает то, что сейчас не должно упоминаться. Нам нужно думать о ближайшем будущем. Если такой вопрос встанет до серьезных и тайных переговоров, то очень многие благочестивцы скажут, что мы подняли всю эту бурю из-за денег и всё зависит от того, будем мы получать аренду или не будем. И тогда многие побегут назад, к нашему святейшему бессребренику. Они ведь не думают о реальности, не могут понять, что церкви нужны деньги для процветания, для внедрения наших идей, для новых газет, журналов, для радио, телевидения! Да даже и для того, чтобы такому ценному человеку, как ты, дом построить – что в этом плохого? И что они в этом понимают?

Димитрий ухмыльнулся и скромно опустил глаза.

– Ну да, не смейся.

– Да они готовы у нас каждую лепту считать! – подхватил Димитрий.

– Не говоря уж о том, что еще учат архиерея, чем ему заниматься в отпуске и в каких отелях проживать! Лыжи нельзя, яхта – неблагочестиво… тьфу. И вот, теперь Стратиотис поднимет всю эту муть со дна!

– Владыка, может быть, есть смысл связаться с Костакисом? – медленно и вкрадчиво проговорил Димитрий.

Кирик поморщился.

– Нет, погоди, я не об этом, это неуместно. Ты найди мне лучше того паренька, что с компьютерами дружит. Помнишь?

– Конечно. Как благословите, владыка!

Лидия с Анной между тем вышли за ворота монастыря с восторженно-умиленными лицами, но тяжелым шагом – руки им оттягивали пакеты с книжками.

– Я думаю, мы еще увидим его иконы… – тихо промолвила Анна. – Он ведь такой подвижник! Мученик за веру!

– Ты что, ненормальная? – возмутилась Лидия. – Да пусть он еще нас переживет!

В шесть часов пополудни, когда августовский зной еще и не думал спадать, Панайотис Стратиотис в сопровождении Фомы Амиридиса вступил на мраморный помост Форума Константина. Это была одна из древнейших площадей Константинополя и уж точно самая знаменитая. В ее центре возвышалась Порфировая колонна с большим крестом, воздвигнутая еще самим Константином Великим. Когда-то наверху стояла статуя основателя Города, изображенного в обличии Аполлона, но она давно разбилась, и восстанавливать ее не сочли нужным. Крестоносцы едва не обрушили колонну, пытаясь добыть из ее основания заложенные туда, согласно легенде, реликвии: рукоятку от топора Ноя, кресало Моисея, остатки чудесно умножившихся евангельских хлебов и «Палладиум» – деревянную статуэтку Афины Паллады из Илиона, хранившуюся прежде в Риме. История умалчивала о том, оказались ли поиски бесплодными или нет. Но совершено точно было известно, что после крестоносцев Форум пришел в полный упадок. Барельефы, украшавшие колонну, частью пропали, частью перекочевали в Венецию, а на месте древних портиков выросли разномастные постройки, в чьих стенах было немало древнего мрамора. Только красноватый столб с крестом возвышался над Городом. Его хорошо было видно даже из Галаты, хотя сооружение всё глубже уходило в землю.