«И что же ты понял?»

«Чем тщательнее готовишься к бою, тем меньше в нём будет неожиданного».

«Блестяще! – одобрил батя. – А теперь – спасай своего монарха…»

Вот почему Илья не обрушился бы немедленно и всей своей силой на лесное укрывище разбойников, даже если бы точно знал, где оно. Даже в этом случае он поступил бы точно так же: двинул своё воинство к лесной деревушке, о которой говорил Ладовлас. Именно сюда частенько захаживали чада Соловья. У одного из соловочей там жила девка, внучка главы рода. Жениться на ней Солович не собирался, однако обитателей деревеньки прикармливал: сбывал через них кое-какую мелочь, взятую во время разбоев. Если бы удалось взять Соловича в плен и вдумчиво допросить, у Ильи появились бы так необходимые сведения о разбойничьем логове.

Заходить в деревеньку всем воинством Илья не стал, взял с собой троих: Возгаря, Миловида и Гудмунда.

Остальным было велено обложить деревеньку со всех сторон и следить тайно, причём первый день выпускать всех беспрепятственно, а после второго только впускать, а уходящих вязать и держать до времени. Однако в саму деревеньку входить, только если в неё войдёт действительно крупная и оружная ватажка.

Вот это было бы совсем удачно: не только раздобыть «языка», но и прихлопнуть изрядную часть татей заранее.

В общем, настропалил Илья ловушку. И теперь оставалось ждать, когда в неё угодит нужный зверь.

Старшим Илья оставил Свена. Решил, что тот – самый опытный.

Лучше бы Илья доверил старшинство Малиге. Кривский десятник уже сталкивался с разбойниками Соловья и относился к ним всерьёз, а вот для нурмана те были всего лишь непомерно обнаглевшими смердами.

Пару суток было тихо.

Илья утром и вечером отправлял Возгаря снестись с гриднями и узнал, что в первую же ночь деревню покинули двое смердов.

И пока что не возвратились.

А вот третья ночь преподнесла подарочек.

Жилось в лесной деревеньке Илье с гриднями неплохо. Разместились вчетвером в общинном доме. Это сначала. Потом Илья решил: не лучшее место. Потому что это только так называлось: общинный дом, а на самом деле – просто длинная вонючая землянка, сырая и богатая исключительно насекомыми. Собственные избы обитателей деревни были куда уютнее, так что на следующую ночь Илья со своими переехали на постой кто куда. И провели ночь намного интереснее. Особенно Миловид, к которому в спаленку пробрались аж трое: младшая жена хозяина избы и две его дочки.

Илья тоже не скучал, но развлекался недолго. Задолго до полуночи выставил ночную гостью и как следует выспался.

А на следующий день как следует погонял свою маленькую дружину. Особенно досталось Миловиду, который ночью отдохнуть толком не смог. За что и поплатился.

Себя, впрочем, Илья тоже не жалел. До полудня он играл боевым железом с Гудмундом, который был едва ли не поздоровей, чем Илья, почти так же подвижен, а выносливостью был… нурман нурманом. То есть драться мог, пока не проголодается.

Особенно же интересен для обоерукого поединщика Гудмунд был тем, что орудовал хогспьётом – тяжёлым копьём, оснащённым длинным наконечником на железной трубке, которым удобно не только колоть, но и рубить. Особенно опасны были удары по ногам. Пару раз Гудмунду даже удалось сбить Илью с ног, и не будь наконечник защищён, просто падением Илья не отделался бы.

Впрочем, и Гудмунду досталось. Илья клинки не защищал, только придерживал удары, а если и бил, то не лезвием, а плоскостью. Но бил, не особо стесняясь, так что синяков нурману наставил не меньше, чем получил. После обеда рубились совместно: двое на двое, один на троих, все против всех.