Мои ладони так и застывают на его обнажённом торсе, который собиралась оттолкнуть от себя.

Пальцы покалывает от его тепла, а когда замечаю, что смугловатая кожа покрывается мурашками от моего внезапного касания, испытываю дрожь по всему телу.

Медленно поднимаю глаза, и наши взгляды встречаются. Закусываю губу, когда наблюдаю за тем, как Воронов скользит по мне всё ниже и ниже…

Шумно дышу и ощущаю, как сердце быстро стучит в груди.

Полотенце, что я купила себе, едва прикрывает задницу. Но кто же знал, что Артём поджидает меня прямо здесь. Это вообще последнее, о чём я думала.

Прежде чем отдаю отчёт своим действиям, провожу пальцами немного вниз, задевая разгорячённую кожу на его торсе наманикюренными ноготками.

Мышцы под моей ладонью напрягаются и становятся совсем каменными.

— Чёрт, — хрипло ругается Артём и сам шумно выдыхает.

Одна его ладонь оказывается на моей талии, крепко сжимая, а вторая забирается в волосы.

И всё бы ничего, если бы они не были щедро намазаны маской.

— Что это? — он убирает свою ладонь и смотрит на неё, принюхиваясь.

— Спелое манго, — заторможенно отвечаю я, растягивая губы в улыбке.

Секунда, и нас двоих отрезвляет, как меня десять минут назад напором ледяной воды.

Чёрт бы тебя подрал, Вика? Какой задницей ты думаешь?

Артём реагирует быстрее. Отодвигает меня ладонью, что по-прежнему сжимает талию, и ловко заходит в ванную комнату, захлопывая дверь у меня перед носом.

Стою в одном полотенце и с не смытой маской на голове, проклиная этого придурка, себя и всю сложившуюся ситуацию.

8. 8

Я так и стою на прежнем месте, когда дверь вновь распахивается спустя пару минут.

Мы встречаемся взглядами, и грудную клетку будто простреливает.

Он молча уходит в гостиную, а я плетусь в душ, чтобы смыть маску с волос.

И всю бренность этого дня заодно.

Когда возвращаюсь в гостиную, Воронова тут нет. Скорее всего уже ушёл в свою спальню.

Оно и к лучшему.

Наши вечные перепалки, не спорю, вызывают во мне азарт и интерес, но то, что произошло сегодня — из ряда вон выходящее. То, что никогда больше не должно и близко повториться.

Обещаю напоминать себе об этом каждый день словно мантру. Только образ обнажённого торса Артёма и ощущение его кожи под пальцами никак не идут из головы.

Утром всё повторяется. Просыпаюсь после того, как Воронов покидает квартиру. Даже слышу, как за ним захлопывается дверь.

Решаю для себя заканчивать с опозданиями, поэтому сверхбыстро умываюсь и одеваюсь. Сегодня нормальной еды в кухне не нахожу от слова совсем.

Не сильно расстраиваюсь. Вчера успела заприметить и попробовать пиццу и пирожки в университетском буфете — вполне сойдёт.

Спускаюсь по лестнице, потому что предатель-лифт снова не работает.

Как только открываю парадную дверь, в лицо бьёт порыв холодного ветра.

Пора покупать осеннюю курточку, потому что для джинсовки становится слишком холодно.

Поднимаю взгляд и вижу то, отчего сразу хочется протереть глаза.

Один байк распознаю моментально по аэрографии ворона. Второй, на вид такой же модели, только синий и без каких-либо рисунков, вижу впервые.

Зато того, кто сидит верхом, к моему несчастью, приходится лицезреть слишком часто.

— Колючка, — окликает меня Влас, до этого разговаривавший с Артёмом. — Сколько ждать тебя можно?

Из-за его слов ко мне оборачивается и сам Воронов. И так закатывает глаза, что готова треснуть его чем-то тяжеленным.

“Можно подумать, я рада тебя видеть” — мысленно фыркаю и скрещиваю руки на груди.

Мой взгляд опускается на его мотоцикл, и следом на губах расцветает довольная ухмылка.

Его родители точно не знают о том, что их сынок гоняет. Они к такому относятся ой как плохо!