– Да-да, – рассеянно кивнул Григорий. Видимо, его мысли были уже где-то далеко.

Савелий вышел из палаты и осторожно прикрыл за собой дверь. Вернувшись к себе, он прилег на кровать…

«Интересно, что старик скрывает? До прихода „мальчиков“ Савелий не верил в какую-то мифическую опасность, считая это просто старческими бреднями. Но сейчас… Ребятки-то – профессионалы! Откуда они? Из епархии Богомолова? Вряд ли. Не мог генерал так рисковать Савелием… Наемники? Мафия, как сказала Лидочка? Тоже не слишком похоже на правду: те наверняка попытались бы довести дело до конца. Впрочем, не совсем ясно, до какого – убить или выкрасть? Скорее всего, второе: убивать удобнее ночью, да и они бы не стали светиться ни у главврача, ни среди пациентов. Что-то здесь не так. Никак не складывается, хоть тресни!

Хорошо бы связаться с генералом Говоровым, Богомоловым или хотя бы с Андрюшей, посоветоваться!»

Савелий сжал кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев.

«Собственно говоря, чего это он так разволновался? Кто ему этот старик – сват, брат? И вообще, почему он вдруг решил, что старику угрожает смертельная опасность? Речь вполне может идти о наследстве или…

Вот-вот, успокаивай себя, оправдывай свое бездействие! Лучше подумай, чем ты сейчас можешь помочь человеку? Ведь потом ты себе никогда не простишь, если со стариком что случится! Может, рискнуть и позвонить Богомолову? А если дело выеденного яйца не стоит? Нет, единственное, что сейчас нужно, это быть начеку: не ровен час „добры молодцы“ опять нагрянут…»

Савелий тут же успокоился и, наскоро покончив с обедом, решил соснуть пару часиков. Ровно через два часа он проснулся и сразу же решил навестить своего нового знакомого. Он негромко постучал в дверь палаты.

– Да, войдите! – раздался знакомый женский голос.

Лидочка меняла постельное белье в палате, наводила порядок. Григория не было!

– Что-то случилось, Лидочка? – ровным голосом спросил Савелий, пытаясь скрыть тревогу.

– Нет-нет, все в порядке: старик куда-то позвонил, за ним тут же приехали и забрали.

– Надо же, даже не попрощался! – Савелий, похоже, огорчился.

– Он хотел попрощаться, даже заглянул к тебе, но ты спал, и он, не желая тебя будить, просил передать еще раз спасибо за все и пожелал удачи.

– Спасибо и тебе!

– А мне-то за что? – удивилась девушка.

– А за все и за курносый носик, – Савелий хитро подмигнул.

– Господи, и чего все цепляются к носу! – Она так смешно скосила на него глаза, что Савелий едва не прыснул. – И ничего он не курносый. Ну, может, чуть-чуть.

– Так в том-то вся и прелесть, что чуть-чуть! – Савелий шутливо подхватил ее на руки.

Девушка прижалась к нему и прошептала:

– Как же мне хорошо с тобой, милый!

Савелий смутился, опустил ее на пол и осторожно отстранился:

– Пойду лучше, не буду тебе мешать.

Лидочка ничего не сказала, только с улыбкой кивнула, но в глазах ее блеснули слезы.

Савелий почувствовал облегчение, узнав, что старика по его собственной просьбе забрали из клиники. Остается только надеяться, что он знал, что делал. Но Говорков почему-то никак не мог избавиться от мыслей о старике, словно какая-то сверхъестественная сила давала ему понять, что встреча их отнюдь не случайна и они еще встретятся. Поэтому, как только его навестил Воронов, Савелий сразу же заговорил о Григории.

Визит Воронова был тщательно подготовлен и обставлен. Старшая сестра в дневном журнале отметила, что в палате номер восемь, где лежал Савелий, протекает батарея. Воронов в спецовке сантехника появился в одиннадцать вечера, извиняясь за столь поздний визит: «Столько было работы!