Бабка свела косматые брови. Темные, как болото, глаза вдруг бликанули стеклянным птичьим блеском:

– Молщи, Каланда! Жа тобой идет охота, дурища, щаш не время гонор покажывать!

Я схватила Мораг за руку, останавливая.

– Ама Райна! Откуда ты узнала про охоту?

– Отщюда! – Кривой желтый ноготь забарабанил по переплету. – Ждещь все напишано, нэнаш тонтош! Шлушайте штарую Райнару!

– Проклятье… – буркнула Мораг.

– Погоди. Она что-то знает. Ты же не будешь отрицать – охота в разгаре!

– Нашла новость! Об этом весь замок языки уже истрепал. – Мораг отвернулась.

– Ама Райна, кто охотится на Каланду?

Старуха перевела на меня раздраженный взгляд. Веки у нее были отвисшие и воспаленные, в одном глазу лопнул сосудик, и кровь расплылась бурым пятном.

– Я же шкажала – ворон. Ворон, вороненок, я плету щеть, штоб словить его, дурошки. Его ждещь нет, вороненка, он ждет, когда лев и волк убьют добыщу! Вше же яшно как белый день!

Я оглянулась на принцессу:

– Скажешь, не похоже? Мы ведь сами только что говорили, что убийца гребет жар чужими руками!

Мораг аж зубами скрипнула.

– Малявка, ты головой соображаешь или задницей? Последняя половая тряпка додумалась бы, что убийца не попер сюда сам, а прислал подручного. Потому как они все так делают, ага? Нет, еще немного, и я рехнусь тут с вами обеими, третьей буду!

– Но почему ворон?

– Потому что в этой растакой книге написано умное слово «ворон»! А было бы написано «крыса», она бы тут мышеловки из проволоки гнула! – Принцесса вскочила. – Все ясно, пошли в библиотеку.

– Постой! Я хочу знать, почему именно ворон? Не орел, не цапля – ворон?

– Тогда сиди тут и сворачивай мозги, маму твою холеру через семь гробов в мертвый глаз! – плюнула Мораг. – А мне своей мороки хватает!

Она двумя шагами пересекла комнатку и с грохотом захлопнула за собой дверь. С темного потолка что-то посыпалось.

– Шовшем одишала в этой вашей Амалере… – Старуха поджала дряблые губы, мне показалось, она вот-вот заплачет. – Я ж для нее штараюшь, ночей не шплю, вше для нее, только для нее, для девоньки моей, дошеньки ненаглядной, шолнышка моего яшного… – Пригорюнившись и обняв себя руками, госпожа Райнара покачалась немного из стороны в сторону. Потом посмотрела на меня из-под седых ведьминских бровей: – А ты, Лешта, шмотри жа ней, глаж не шпушкай. Шмерть ее ищет, крашавишу нашу.

Я уныло кивнула. Ворон, ворон… Вран… Неужели?

Не может быть.

– Расскажи мне о вороне, Ама Райна. Что это за ворон, откуда он?

– Шернокрылый ворон, что сидит вышоко на дереве и шмотрит, как охотники идут по шледу. Погибнет лев, на шлед штанет волк. Погибнет волк – выйдет шакал…

Чернокрылый!

Ну, даже если это он – то почему он вернул принцессу живой? Она же была у него в руках! Зачем пытаться ее убить, чтобы потом отпустить восвояси? Правда, по словам Мораг, он то ли вынул у нее что-то, то ли добавил лишнее… Может, ему не смерть принцессы нужна была? Не смерть, а это что-то?

Высокое небо! Разве можно понять логику нечеловека, да еще волшебника?

– Ама Райна, а кто он, этот ворон? Он человек или нет?

– Как шудить о видении, араньика? – тихо и как-то очень разумно ответила старуха, распутывая рыхлую нить. – Я видела ворона, а кто он по шути – шкрыто от глаж моих. Ворон, араньика, ворон шернокрылый. Гладкое перо, бойкий нрав, коварный ум. Хитрый ворон, не подлетающий ближко.

Кстати, если Вран получил от Мораг что хотел, покушения должны прекратиться. Стоп. Это человеческая логика. А Вран не человек. Может, его забавляет эта игра. Ведь ни одно покушение не увенчалось успехом. А их уже было три. Три! Немало… Если так, то эти покушения и не были всерьез. Холера черная! Итог-то не смешной – одна смерть и двое сумасшедших…