Мной предпринимались попытки продать это чудо советских технологий, но безуспешно. 250 рублей в форме кучи железа с колесиками продолжали раздражать. Самолюбие требовало срочно снять петлю с его шеи, вплоть до торжественного жертвоприношения автонедоразумения где-то в лесу или простого сбрасывания с обрыва прямо в Финский залив. Оставался один последний шанс – авторынок. Было большим «западлом» тащить это железо в такое приличное место, но еще больше не хотелось терять деньги.

В администрации авторынка работал свой человек, Вадик Демин, мы вместе делили горшки в детском саду и не теряли этой святой мужской связи с тех времен.

Я договорился встретиться с ним и приехал на авторынок.

– Привет, Старый, как сам? – нам было почти по двадцать, мы считали себя старожилами планеты.

– Здорово, Бродяга, все девок охмуряешь? – Вадик женился полгода назад, его песенка была спета, и он явно завидовал моему вольному положению.

Приобняв друг друга и на этом закончив ритуальные танцы, я вкратце обрисовал Вадику весь ужас создавшегося положения.

– Нет, не вариант, не уйдет эта кастрюля тут, – подвел итог расчетливый Демин, почти лишив меня надежды на счастливое избавление. – Вот если ты ее «оттюнишь» хоть как-то, то еще можно подумать. А так – голяк, только время потеряешь.

Не доверять Вадику резона не было. Человек свой в доску, он не стал бы мне «загонять» за просто так, тем более, что с молодой женой его познакомил я, и в тот момент он все еще был благодарен мне за это. Всего-то полгода прошло… Ну кто же знал, что она вскоре полюбит всех мужчин как вид?

– Твою мать, придется мне ее расколотить к чертям, все-таки, может полегчает! – вдохновенно вырвалось из моего рта. И тут случилось преждевременное просветление в виде подключения на мгновение ко вселенскому информационному потоку, из которого в голове моей явились нужные образы.

– Слушай, Старый, а что, если колотить машину буду не я? – загадочный тон должен был придать немного мистического обаяние моему образу.

– Пока не вкурил, – Вадим по молодости часто «вкуривал» и даже был знаком с некоторыми рок-идолами нашей юности. – Расшифруй для пролетария.

Я изложил ему свой план за пятнадцать секунд. Демин пообещал устроить мне бесплатное место на авторынке.

В следующую субботу на авторынке появился желтый «Запор» с рукописными надписями на всех деталях кузова. Надписи значились цифрами в рублях. Около машины стоял небольшой стол, на котором лежало несколько кувалд разного размера. Цифры означали стоимость удара кувалдой по конкретной части многострадальца.

Три часа и четыреста рублей прибыли минус стоимость кувалд и аренды стола. До сих пор жалею, что в те времена отсутствовали массовые цифровые технологии. Такие штуки нужно снимать нон-стоп и делать из этого сетевой мегахит. Эти четыреста рублей обеспечили мне два месяца зажигания звезд в Крыму и три месяца регулярных визитов к венерологу. Стыдно рассказывать, зато приятно вспоминать.

На развалинах собственной жизни не принято стоять просто так. Полагается испытывать какие–то эмоции, расстраиваться, отчаиваться и впадать в депрессию. Но мне было совершенно все равно. Высшая форма пофигизма. Раздражали подростки, плюющие семечки себе под ноги и уверенные в том, что гастарбайтеры существуют именно для того, чтобы по утрам убирать за ними шелуху; бесили кретины и кретинки в дорогих и не очень машинах, считающие, что дорога построена специально для них; вызывал рвотный рефлекс телевизор, причем самим фактом своего существования. По поводу своего будущего я был спокоен. Я чувствовал, что решение вот-вот придет и знал, что в определенный момент настроюсь на волну вселенского информационного потока и получу из него необходимую для прорыва в историю информацию. Дело за малым, настроиться. Но антенна упрямо отказывалась ловить нужную волну.