– Наш поросенок, Оникс, должен быть зарегистрирован. Проверьте, пожалуйста!

– Эй, парень, давай потише, ты же видишь, тут и так все на нервах, сейчас все проверим! Та-ак… Оникс, Оникс… – рассматривал свои мятые записи ведущий. – Его должен был привести Колин. Ты Колин?

– Нет… то есть да, – не сразу нашелся Бон.

– Так, Колин, то есть не Колин, поросенка берем, если выиграет – разберемся, если нет, то с ним разберутся на кухне без сопливых. Отходи в сторонку, задерживаешь старт!

– Никакой кухни! – хотел было возразить Бон, но его уже никто не слушал.

– Дамы и господа! – прогремел над толпой голос ведущего. – До начала первых и в будущем ежегодных поросячьих бегов остаются считаные секунды, делайте свои ставки и болейте во все горло за наших участников! Ита-а-ак… три… два… один…

Над толпой послышался визг свистка, и перед поросятами открыли дверцы загона.

Теона не ожидала, что такое странное действо может быть столь увлекательным и смешным. Она с азартом прыгала рядом с ограждением у беговой трассы и кричала:

– Давай, Оникс! Вперед, малыш!

Поросята упорно бежали вперед, то перепрыгивая препятствия, то преодолевая глубокие, вырытые специально для них лужи, то поднимаясь на горки. Надежда на то, что Оникс выиграет, была невелика – некоторые поросята были как будто созданы для этого соревнования. Наклонив пятачки, они шли напролом, не обращая внимания на соперников. Теона закусывала пальцы и сжимала кулаки, всем сердцем болея за своего участника.

Бон с Теоной, позабыв о безопасности, пытались протиснуться через толпу, чтобы понять, каким придет их счастливый хвостик. Задор соревнования захватывал, но людей было так много, что только по восторженным и разочарованным возгласам стало ясно, что все закончилось. Ликовавшие хозяева розовобоких победителей и те, кто на них поставил, обнимались и прыгали от счастья, а проигравшие, недовольно ворча, отходили в сторону. В чуть поредевшей толпе Теона смогла пробраться к финишной черте и увидеть, что Оникс, который всю дорогу бежал где-то в серединке, стоит в клетке под вторым номером.

– Бон!!! Бон! Наш поросенок! Он второй! – что есть сил завопила девушка, позабыв об их плане оставаться инкогнито.

Когда она наконец нашла глазами Бона, то, к своему удивлению, не увидела у него такого же восторга. Король округлил глаза и всем своим видом показывал, что ей надо немедленно замолчать. Теона не сразу поняла его реакцию, но тут в толпе вдруг послышался голос:

– Теона, это ты?

Девушка обернулась и увидела Анну – Ткачиху, выпустившуюся с ней в один год.

– Это Ткачиха из Риата! – крикнула Анна так, чтобы все ее услышали, вдобавок показывая на Теону пальцем. – Она точно знает, что произошло на самом деле. Она ведь из королевского замка!

– Эй, Ткачиха, что случилось с твоим Орденом? – бесцеремонно закричал кто-то.

Толпа, и без того возбужденная гонками, переключила свое внимание на девушку. Теона опешила, не понимая, куда бежать, но Бон, недолго думая, схватил ее за руку и потащил за собой.

Им в спину неслось:

– Эй, держите их! Постой-ка, Ткачиха, объясни нам все!

– За дураков нас держишь? Где наши белые пледы от Великого?

Но Бон уже несся по полупустым улицам, петляя между домами к коновязи, где они оставили лошадей.

Все случилось так быстро: только что она праздновала почти победу своего поросенка, а теперь убегает с поджатым хвостом от толпы.

– Скорее, О́ни, – торопил ее Бон, поминутно оглядываясь и прибавляя шаг.

Когда они почти добрались до Рыси и Стоика, Бон крикнул мальчишке-охраннику:

– Отвязывай!

Подлетев к лошадям, он буквально закинул Теону на кобылу и сам стрелой взметнулся на Стоика.