Небо сгущалось, становясь таким вязким, что казалось – самое время тащить огромную консервную банку, чтобы упаковать его на черный день. Порывы ветра стали более внезапными, принося с собой резкий запах безнадеги. Дозорный бункера «04» пожалел, что не надел кофту под комбинезон. Ему становилось холодно. Ветер дул со стороны Зоны, как и всегда перед Выплеском. Дозорному приходилось стоять во всех возможных караулах Периметра, начиная с внешней линии оцепления и заканчивая пропускным пунктом Барьера на Рубеже. И всегда ветер дул со стороны Зоны, попирая устоявшиеся нормы природы.

Фары показались из-за поворота еще неожиданнее, чем дозорный мог представить. Он схватился за бинокль, но тут же отложил его в сторону, заметив знакомый номер на борту. Перехватив автомат, дозорный вышел из будки навстречу гостям.

– Приветствую, Консул, – сказал он, когда рядом с ним остановился УАЗ.

– Здорово, друг, – махнул рукой Консул, соскакивая на щебенку. Из машины быстро вышли два бойца при полном вооружении. – Клинч здесь?

– Да, на базе. Точнее не знаю.

– Ничего страшного. Я знаю.

Дозорный пожал плечами, глядя, как Консул с бойцами уверенно шагают к грузовому лифту. Сочтя свой долг выполненным, он повернулся к будке, настраиваясь на термос с кофе и удивляясь необъяснимой юрисдикции в здешних краях.

Про шофера дозорный тут же забыл, так как хорошо знал его в лицо.

Звук от выстрела из «вальтера» с глушителем в затылок охраннику остался неслышным на фоне гула бушующего неба.

– Я не стану говорить громких слов, – сказал Клинч, когда все расселись по своим местам, – так как рассчитываю на то, что у нас будет возможность все обсудить после операции. Поэтому просто расскажу, как все пройдет. В течение часа или двух закончится Выплеск. Сразу по его завершении мы покидаем базу маленькими группами и собираемся уже в лагере «Ранга» в Серой долине, где обсудим все в деталях. Рубин и Ларс выезжают на джипе, Вентиль и Штатив добираются своим ходом до места встречи с ними. Я вылетаю на «Тунце». – Клинч нервно забарабанил пальцами по столешнице, но тут же перестал. – Беру с собой Борланда и Консула. И, вероятно, Драма тоже.

Кунченко на миг взглянул на парня со шрамом. Драм даже не моргнул.

– Мармадок, как и решено, едет на грузовике с группой ученых и высаживается незаметно, после чего добирается до Серой долины самостоятельно, – продолжал Клинч.

Молодой парень скромно улыбнулся. Без сомнения, он был одним из немногих здесь, кто мог в одиночку ходить по Зоне ночью, и отлично это понимал.

– С оставшимися тремя – как распланировали, – закончил майор. – Бондарь уходит в самоволку, Хищник и Чужой отправляются за ним в погоню. Приказ о ликвидации Бондаря уже подписан завтрашним числом, так что вы трое ничего не бойтесь и не забудьте спалить бумагу, когда придете к «Рангу».

Он передал одному из парней сложенный вчетверо лист. Бондарь, Чужой и Хищник с ухмылками принялись его рассматривать.

– После перегруппировки у «ранговцев» мы сразу же выступаем, – сказал Клинч. – Вероятно, клан нам поможет дойти до Полигона. Но исходить нужно из того, что не поможет. В этом случае идем все вместе. Ведущие – Мармадок и Вентиль. На вертолет можно будет не рассчитывать. Нас двенадцать человек плюс снаряжение, и нет смысла доставлять всех партиями, к тому же нам лучше привлекать как можно меньше внимания остальных ребят.

Борланд понял, что майор имеет в виду других военных Коалиции. По лицу Клинча было видно, насколько тяжело ему дается такое противостояние.

Тем временем Драм молча открыл дверь и снова вышел. Клинч, не переставая говорить, проводил его взглядом и продолжал: