С самого приезда старуха ни на шаг не отходила от привлекательного незнакомца… впрочем, как и он от нее. Однако кем были друг для друга эти двое, что их связывало, я понять так и не сумела. У меня от старухи мурашки бежали по коже. Та вела себя одновременно жутко и странно: то смотрела по сторонам рассеянным, будто одурманенным взглядом, то плотоядно облизывала губы, то вонзала в меня тяжелый и давящий взгляд.

Но не зловещая старуха была главной для меня угрозой.

Каждый раз, когда я сталкивалась с Немым, сердце начинало колотиться как бешеное. Меня преследовал страх, что Знающий услышит это биение, словно оглушительный колокольный звон, и заподозрит неладное.

В такие минуты я заставляла себя думать о том, как тяжела жизнь рабыни. И как мне, днем и ночью запертой в доме, хочется увидеть солнце, почувствовать на коже его согревающие лучи. Оставалось надеяться, что эти мысли, вполне ожидаемые от невольницы, отводили от меня все подозрения чужеземца, облаченного в черный балахон.

Я всячески избегала и Знающего, и старуху со светловолосым красавцем, которого Воргат назвал Парисом. И вместе с тем понимала: дальше тянуть нельзя. Или я сбегу сейчас, или неизбежно настанет момент, когда мой план раскроется.

***

Я так нервничала, что, помогая Альтид на кухне, порезала палец. Ойкнув, приложила его к губам, оставив на них медный привкус.

Сложно не нервничать, когда решается твоя судьба.

Весь день в главном зале Воргат и его маги были увлечены каким-то жарким спором. Я накрыла на стол, дождалась, пока мужчины поужинают, а после снова наведалась к рабыне – якобы за едой для себя. На Альтид от волнения лица не было, и я начала опасаться, как бы слоняющийся на кухне маг (вероятно, приставленный наблюдать, чтобы рабыни использовали ножи исключительно по назначению) ничего не заподозрил. Однако он, кажется, был всецело поглощен собственными мыслями. Служанки на кухне поговаривали, что маг влюблен в девушку из враждующего с ними дома.

«Поделом вам обоим», – мстительно подумала я.

Как бы тяжело ни приходилось женщинам-элькхе, наверняка и они не гнушались использовать в своих целях даневийских рабынь.

И все же я с неослабевающим напряжением следила за действиями Альтид в ожидании того, ради чего пришла. Достав с полки хлеб, старая рабыня вложила в руку и небольшой мешочек. Я взяла оба предмета. Стрельнув глазами в сторону мага, убедилась, что он ничего не заметил. Мешочек спрятала в лифе платья.

Я встретилась глазами с Альтид, и та едва заметно кивнула. Это означало, что чай с порцией сонного эликсира для Знающего уже готов. Чуть позже личная рабыня отнесет ему чай.

Когда я только узнала об умении Альтид создавать различные эликсиры из покупаемых Воргатом трав, предложила воспользоваться этим и усыпить магов виллы. Однако Альтид быстро спустила меня с небес на землю: трав, необходимых для создания эликсира, было слишком мало и на большое количество мужчин просто не хватило бы. А вот на одного – вполне.

Быстро перекусив, я поднялась и вышла. Внешне я оставалась спокойна, но внутри кипел ураган эмоций – от страха до нервного предвкушения.

Ожидание момента, когда Знающий отправится ко сну, оказалось тяжелейшим испытанием. Его поселили на третьем этаже, в одной из пустующих гостевых комнат, потому я не рисковала блуждать по коридорам, а сидела в комнате и прислушивалась к каждому звуку за приоткрытой дверью.

Негромкие шаги… звон посуды – знак, поданный мне рабыней. Знак, что Знающий выпил чай с усыпляющим эликсиром.

Идти к нему было слишком рано, но и сидеть спокойно я больше не могла. Нервно ходила из угла в угол, мысленно отсчитывая секунды. Выждав время, которого должно было хватить, чтобы зелье Альтид подействовало, я начала приготовления. Разорвала вынутое из ящика платье, лоскутом ткани привязала к бедру карту, а оставшуюся ткань забрала с собой. Удостоверилась, что мешочек надежно спрятан в лифе и не выпадет при ходьбе.