Плеть.

Я смотрела в пол, чувствуя, как тело охватывает дрожь. Подняв глаза, встретилась взглядом с Альтид. Мгновения оказалось достаточно, чтобы понять: она хочет сознаться Воргату в содеянном. Воспользовавшись тем, что элькхе отвлечен разговором с боевым магом, я медленно покачала головой и безмолвно прошептала: «Не надо».

Меня Воргат не убьет. Я молода, привлекательна, и я – его новое приобретение. Ему будет попросту жаль лишиться меня так скоро. А боль… Когда-нибудь она закончится.

– А ты чего стоишь? Накрывай на стол и убирайся. И не забудь привести зал в порядок, – обрубил ледяной голос Воргата.

– Да, господин, – хрипло ответила Альтид.

Сквозь ресницы наблюдая за тем, как она поспешно собирает осколки с пола и уходит, я с облегчением вздохнула. Лучше плеть для меня, чем мучительная смерть для старой рабыни.

– Сними платье и повернись, – приказал Воргат.

Я расстегнула пуговицы рабского платья – чуть более изящного, нежели наряды остальных рабынь. Крепко прижала ткань к груди, оголяя спину. На меня обрушилась плеть, словно жалящий, обжигающий язык. От удара на глазах проступили непрошеные слезы. Дыхание перехватило. Я стиснула зубы в ожидании следующего удара плети, но его не последовало. Зато меня пронзила знакомая мучительная боль, скручивающая внутренности в тугой узел.

И снова руки, что тянулись ко мне, и снова фиолетовые искры на кончиках пальцев. Фиолетовый, когда-то мой любимый цвет, стал для меня цветом боли.

Казалось, пытка продолжалась несколько часов, но в реальности могло пройти не больше нескольких минут. Чередуя плеть и магию, Воргат добился того, что у меня потемнело в глазах от боли. Матерь Истоки пришла, чтобы вызволить свое дитя из чужих, мучительных рук хотя бы на мгновение. Я потеряла сознание и ускользнула в спасительную темноту.

Очнулась я в собственной постели. Я лежала на животе. Спина была будто в огне.

– Выпей, полегчает, – раздался в тишине еле слышный голос.

Подавив стон, я повернула голову. Замершая у постели Альтид протягивала мне кружку. Судя по запаху, в ней был травяной отвар.

– Спасибо, – пряча взгляд, произнесла старуха. – Не стоило заступаться за меня, но… Спасибо.

На миг забыв о боли, я слабо улыбнулась. Приятно слышать столь редкие для рабыни слова. Взяв кружку с теплым отваром, сделала глоток. Я не могла как следует рассмотреть комнату, но и без того ясно – боевых магов в ней нет.

Будто угадав ее мысли, Альтид прошептала:

– Господин не думал, что ты так быстро очнешься. Ты сильная, – добавила она с оттенком одобрения в голосе.

Я попыталась пожать плечами, но поморщилась от прострелившей спину боли.

– Не шевелись, – мягко произнесла Альтид. – Я обработаю твои раны.

Конечно, мне ведь еще предстоит служить Воргату месяцы, годы или десятилетия. До тех пор, пока какой-нибудь проступок не разозлит его до такой степени, что он захочет от меня избавиться.

Отвращение накатило волной и схлынуло, оставив лишь тошноту.

– Я хочу сбежать, – вырвалось у меня.

– Это невозможно, – раздалось над самым ухом, – бежать некуда.

Я скрежетнула зубами. Спины коснулся смоченный в чем-то, остро пахнущий лоскут ткани.

– Лучше умереть свободной, чем рабыней.

– Неправда, – возразила Альтид. – Неважно, как ты умрешь. Важно лишь, что твоя жизнь закончится.

– А зачем мне такое существование?

Ответом мне была тишина.

Я закрыла глаза. Нужно сбежать отсюда… Но как? Я и сама понимала, насколько безрассудна сама мысль о побеге. Вокруг – незнакомые земли, союзников там мне не найти. Не найти ни приют, ни помощь. Любую беглую рабыню, которая бродит по Эль Кхара в одиночестве, убьют или пленят, едва завидев.