– Ничего не слышишь? – Обратился бывший студент.

– Ну, да, а что? – Шёпотом спросил, бросая себе под ноги окурок, старший товарищ.

– Ты послушай.

Семёныч прислушался, поднялся со дна окопа и так же, как Венька, облокотился на бруствер.

– Ну, да, толком не разберу. Моторы, что ли, работают?

– Именно, – молодой человек подпёр рукой щёку, – по звуку вроде танковые, с надрывом воют.

– Ну, да, теперь и я слышу, – вглядывался в темноту Семёныч, – собираются в кучу.

– Командиру надо доложить.

– Ну, да, утром, а нынче пусть поспит. Весь день на ногах.

– Если на нас попрут?

– Ну, да, – усмехнулся Семёныч, – укропы у немцев учились, – намекал на поведение фашистских войск в начале Отечественной войны, когда солдаты Вермахта воевали строго по расписанию: утром артподготовка, после неё атака, обеденный перерыв, потом снова продвижение вперёд, а уж ночью положенный восьмичасовой сон. Украинские националисты, воевавшие, хотя больше подходит слово – усмирявшие – собственное население, переняли манеру воевать у прежних сюзеренов, – поэтому сейчас отдыхают.