– Тише ты. Не ори. – Оглядываясь по сторонам, осёк его Дмитрий. – Лучше закрой рот и слушай. Ты, я уверен, знаешь наших предков. Они хорошие, бизнесмены, но родители просто жесть. Зануды ещё те. Они нам к лету обещали купить квадроциклы, но если мы получим даже самую малюсенькую двойку, то нам это счастье не видать. Таково их условие. Пока мы ловко изворачивались. Где-то спишем, кто-то за бабло нам домашку сделает или на уроке подскажет. А вот сегодня на уроке информатики неожиданно объявили контрольную. Это надо же такому случиться. Короче, мы написали всякую ерунду. Но есть всё-таки везуха на этом свете. Учитель, собрав наши работы, не проверяя сунул их в стол и быстренько свалил домой. А проверять контрольные он, скорее всего, будет в понедельник.

– Я понял, – усмехнулся Санька. – Вы хотите подменить свои работы.

– Вот именно, – хитро улыбнувшись, добавил Василий. – То, что накатали на уроке, убрать, а новые, которые нам уже написали, положить. И провернуть это дельце надо в субботу ночью. То есть завтра.

– Но как это сделать? – удивился Санька. – Ведь школа будет закрыта, и к тому же класс информатики находится на третьем этаже, так что даже через окно в него не попасть.

– Вот тут, Санёк, ты нам должен помочь, – оглянувшись, нет ли поблизости лишних ушей, тихо заговорил Дмитрий. – Мы знаем, что ты отличный спортсмен. Легко уложишь на лопатки всех мальчишек из своего шестого класса, а главное, великолепно лазаешь по скалам, недаром медаль за первое место в районных соревнованиях по скалолазанию досталась именно тебе.

Санька густо покраснел. Ему было всегда как-то не по себе, когда его хвалили.

– План такой, – перешёл на шёпот Мухин. – Ночью мы подходим к школе со стороны леса. Ты забираешься по пожарной лестнице до третьего этажа, а дальше по выступу, который опоясывает всё здание, добираешься до первого окна компьютерного класса. Оно на шпингалеты закрыто не будет, мы уже позаботились об этом. Твоя задача: проникнуть в класс через окно и открыть дверь, она легко открывается изнутри. А дальше всё очень просто. Спускаешься на первый этаж и открываешь для нас окно в туалете.

– Ну а как же Паук? – спросил Санька.

– За Паука ты не беспокойся. Ни для кого не секрет, что все сторожа по ночам сладко похрапывают где-нибудь в тёплом и укромном местечке.

– А туалет явно для этой цели не подходит, – хихикнул Василий. – Так что не боись, всё будет окей.

Санька нахмурился. В глубине души он чувствовал, что здесь что-то не так, какой-то подвох, что ли. Но радостная мысль о долгожданной покупке новенького смартфона рассеяла все его сомнения.

– Ладно, – произнёс он. – Я согласен.

– Ну, вот и отлично! – воскликнул Дмитрий, хлопнув Саньку по плечу. – Мы знали, что ты клёвый парень. Итак, – зашептал он, – встречаемся завтра в одиннадцать вечера на краю посёлка у разрушенного моста. К школе пойдём через лес, так, конечно, путь длиннее, но зато не засветимся. А ты, Саня, подумай, как улизнуть из дома. И смотри, не проговорись. А теперь, народ, пора по домам.

И заговорщики, настороженно оглянувшись по сторонам, вышли из школы.

Накрапывал дождик, когда ребята подошли к школе. Погода ухудшалась с каждой минутой. И вот уже ветер, со страшным рёвом обрушиваясь откуда-то сверху, яростно бросал тяжёлые дождевые капли в лица мальчишкам.

– Этого нам только и не хватало, – поёжившись, пробубнил Дмитрий.

– Да, – подхватил Василий, – словно сейчас не май, а промозглый ноябрь.

– Сложно тебе будет, малой, – сочувственно произнёс Дмитрий, подсаживая Саньку на лестницу.

Санька лез медленно и осторожно. Он уже давно промок до нитки. От пронизывающего холода бил озноб. Лестница стонала и вибрировала под могучим натиском ветра и дождя. Ноги мальчика скользили, готовые вот-вот сорваться, но он упрямо поднимался всё выше и выше. Вот проплыл вниз первый этаж, второй, и наконец-то показался выступ. Поставив правую ногу на выступ, Санька стал искать на стене трещину или щель, за которую можно было бы зацепиться. Ладонь коснулась уголочка кирпича, и пальцы судорожно вцепились в крошечную опору. Мальчик оттолкнулся от лестницы и прижался к стене. Какое-то мгновение он стоял на месте, потом, затаив дыхание, медленно двинулся вперёд. Выступ был не больше десяти сантиметров, поэтому приходилось идти боком на одних носочках, часто останавливаясь, пережидая порывы ветра и ища очередную опору для рук.