– Я хотела сделать ей сюрприз! – почти кричала Таша. – Роуз! Роуз!

Дверь хлопнула, голоса стихли, но затем снова раздались уже еле слышно:

– Если не уйдёшь сейчас, я позвоню в полицию, – шипел Тэй. – Понятно? Они только и ждут звонка отсюда. Мигом приедут!

– Ладно! – бойко ответила Таша и всё-таки сдалась. – Тогда передай ей это. Подарок. Пусть у неё всё будет хорошо.

Я слышала, как её гневные шаги отдалялись, но Тэй по-прежнему не заходил. Ждал, пока она окончательно уйдёт, чтобы уж точно не начала стучать снова? Не имею ни малейшего понятия, однако вопросы к Таше возникли: откуда она знает мой адрес? Энди точно не могла сказать. Может, Таша живёт неподалёку и видела, куда я иду? Честно говоря, меня настораживала и пугала любая мелочь. Даже что-то незначительное поток беспокойных мыслей за секунду превращал в настоящую катастрофу.

Хочется есть. Который всё-таки час? Сколько уже я тут перекладываю всё с места на место? Телефон остался на кофейном столике, к которому я с опаской прокралась. Два часа дня ровно. Неудивительно, что я проголодалась. Первой пришла мысль о доставке, но квартира всё ещё казалась недостаточно чистой, чтобы есть здесь. Да и проветрить голову не мешало бы. Может быть, подозрительности станет хотя бы в половину меньше.

Вернулся Тэй, перед собой он нёс небольшую коробку из кондитерской или пекарни. В нос ударил приторный сладкий запах. Волосы тут же встали дыбом, я вытянулась в струну и едва сдерживалась от того, чтобы не попятиться от зловещих ассоциаций.

– Что-то не так? – Тэй поднял на меня глаза.

– Не знаю, что там, но убери это, пожалуйста.

Тэй не придумал ничего лучше, чем сунуть коробку в пустой холодильник. Он сделал чай, пока чайник не остыл, и принёс чашки к дивану. Я тем временем приводила себя в чувства: тёрла пальцы, пока не чувствовала в них покалывание. Меня всё ещё поражает, какими слабыми и беззащитными могут быть люди – просто запах, который в обычной жизни кажется приятным, вдруг вводит в ступор, доводит до ужаса и слёз. Надеюсь, это пройдёт. В конце концов, в моих планах на дальнейшую жизнь не было пункта «шарахаться от сладостей и выпечки».

Я потянулась к чашке, чуть не обожгла рот чаем и ни с того ни с сего рассмеялась. Тэй искоса посматривал на меня. Он колебался, будто хотел что-то сказать, но никак не решался и ждал, пока мой беспричинный смех либо обретёт какой-никакой повод, либо закончится. Быстрее случилось второе.

– Не хочешь пройтись? – предложил Тэй. – Поедим, например. Зайдём за продуктами. Что скажешь? – его пальцы зависли в сантиметре от моего запястья. – Встретим Энди, развеемся, а потом вернёмся и закончим уборку. Как думаешь?

– Пойдём, – закивала я. – Нервов надолго здесь не хватает.

Он с опаской приобнял меня.

– Самое сложное будет ночью, – вполголоса поделилась я. – Уснуть и спать. Я даже сейчас ко всем звукам прислушиваюсь, как будто за мной постоянно следят. А если тот человек вернётся? – в приступе ледяной дрожи я посмотрела на Тэя. – Его же не нашли, а он знает, что я буду здесь.

– Не думала переехать? Хотя бы на другую улицу, я уже не говорю про район, – Тэй замолчал, но затем продолжил: – Недалеко, но туда, где есть кто-нибудь из охраны, где дверь не такая хлипкая и окно в спальне не открывается, стоит применить немного силы.

– Даже если он найдёт меня…

– Там будет кто-то ещё, – кивнул Тэй. – Не ты одна и соседи, которых не дозовёшься. И свет под окнами.

Вместо ответа я снова кивала. Не скрою, что и сама думала о переезде. Даже сохранила пару вариантов, пока жила под наблюдением полиции, но решила не предпринимать ничего, пока не вернусь. Мне казалось, продолжать жить здесь будет не так сложно. Подумаешь, как говорил Броуди, ничего ведь не случилось! Но окунёшься в эту атмосферу снова, как притихшие страхи вновь обретают силу.