– Тетя, а где маменька? – спросила я, решив отбросить в сторону все приличия.
Щеки тетушки вспыхнули румянцем. Она покрутила головой и ощутимо замялась.
– Наверное, вышла в сад, – после паузы нашлась Агата. – Подышать свежим воздухом!
Я проглотила усмешку и постаралась, чтобы все, что я думаю об этой неумелой лжи, не отразилось на моем лице. Ладно, хочет маменька развлекаться с каким-то хлыщом, пускай. Главное – приглядывать за ней. Не хватало еще между делом лишиться наследства!
И пусть оно не мое, но все же… Вдруг мне придется здесь задержаться?
Эта мысль окончательно испортила настроение, и остаток вечера я старательно играла роль светской львицы, внутренне морщась от каждого пустого комплимента. К тому моменту как Николас закончил танцевать с последней, тринадцатой невестой, мое терпение лопнуло.
Сославшись на головную боль, я под причитания тетушки быстренько ретировалась с бала, только начавшего набирать обороты. Это было не совсем стратегически верно, ведь я тем самым упустила возможность пообщаться с Его Величеством. Но что-то мне подсказывало, что сегодняшний вечер нельзя назвать удачным и после двух ошибок лучше взять тайм-аут на обдумывание дальнейшей стратегии.
Я миновала пустой коридор, свернула в нужное крыло и поднялась по мраморной лестнице с высокими ступенями, укрытыми ковровой дорожкой. Расположение гостевых комнат услужливо подсунула память Вероники, так что я не заплутала. Членов семьи Морган всегда селили в одни и те же роскошные покои.
Не подозревая дурного, я переступила порог спальни и закрыла дверь. До одури хотелось прижаться к ней спиной и устало сползти на пол. Как бы я ни хорохорилась, но на душе было пусто и страшно. Только сейчас до меня дошло, что выиграть отбор – задача почти нереальная. И если я не справлюсь, никогда больше не попаду домой…
Глаза защипало, и я сморгнула выступившие слезы. Ладно, рыдать будем потом! Пока, к счастью, еще ничего особенного не произошло…
Словно опровергая мои мысли, из-под туалетного столика с аккуратно расставленными горничной пузырьками вынырнула ящерица. Не то чтобы я их боялась, но невольно шарахнулась в сторону, поближе к окну. Взгляд заметался в поиске того, чем бы можно было шугнуть хвостатую гостью.
«Даже не надейся, – нагло прозвучало в голове. – И не шарахайся к окну. Метлы-то у тебя все равно нет, ведьма».
Я тряхнула волосами и ошарашенно пробормотала:
– Ну вот, докатились. Слуховые галлюцинации уже начались… Может, мне Максвелл чего в вино подсыпал?
«Сама ты слуховая галлю… галлю… короче, эта самая, да! – обиженно фыркнул все тот же незнакомый голос. – А я – Саймон, твой фамильяр».
Глава 4
Определенно, больше новости, что ящерицы разговаривают, меня могла впечатлить только информация, что одна из таких болтливых хвостатых теперь мой фамильяр!
К слову, это что за зверь? Крутится на языке что-то, слово знакомое, но не более.
– Ладно, – пробормотала я и осторожно, по стеночке, дошла до ближайшего кресла, чтобы упасть в него. – С этого места, пожалуйста, поподробнее!
В конце концов, мама всегда говорила, что своей шизофрении нужно смотреть в лицо!
Ящерица по имени Саймон пробежала по ковру с цветочным узором. Его чешуя за эти пару секунд успела несколько раз поменять цвет от салатового до темно-зеленого и обратно.
«Это что! – хвастливо пронеслось в голове. – Я могу и желтым стать, и даже алым. Я талантливый!»
– Хамелеон, значит…. – протянула я, стараясь удержать на лице самое что ни на есть невозмутимое выражение.
В конце концов, мне могло повезти еще больше. И разговаривала бы я тогда с крысой.