– Мы в одиннадцатом.

– И как учеба? Вы отличники?

– Ну, как сказать. Раз на раз не приходится.

– А куда собираетесь поступать?

– Не знаем пока. Куда баллов хватит.

– Понятно, – Вагис умолк, разглядывая их с ног до головы. – Вы славные ребята. Жаль, если вы так и сгниете в своем селе, прокурив себе все мозги. Но я могу дать вам шанс вылезти из этой дыры. – Тут мужчина поднялся с дивана и прошагал через всю комнату к окну и встал к ним спиной. Явно собирался толкать речь. – Я готов помочь вам обоим вылезти из вашего Крыжопинска, жить в Москве и купаться в деньгах без особых усилий. Я плачу хорошо, намного больше, чем кто-либо еще. Гарантирую полную анонимность и отсутствие утечек. Без кидалова и шантажа. – Вагис умолк, возможно, ожидая вопросов, но Фариз с Васькой молча внимали его монологу. Тогда, также обращаясь к окну, Вагис продолжил: – Сами понимаете, таких, как вы, по всему Подмосковью вагонами отгружать можно. Вам сейчас тупо повезло. И очень крупно повезло. Это – ваш шанс подняться, другого такого не будет. Я вас ни к чему не принуждаю, и вы можете отказаться. Отказываетесь, значит, сходите с поезда в богатое светлое будущее и возвращаетесь в свою деревню горбатиться за копейку. Поверьте, я много таких, как вы, повидал – теоретиков с пустыми амбициями, ни на что не способных по жизни. Никто из них не выбрался. Никто.

Слова Вагиса задели Фариза за живое, но тот будто видел его насквозь. Они с Васькой много о чем мечтали, но почти ничего не делали для того, чтобы эти мечты осуществить. Они наверняка сдадут ЕГЭ недостаточно хорошо, потому что не занимаются дополнительно сами и не могут позволить себе репетиторов. Они не поступят в институт. Хорошо, если возьмут в ПТУ. Они не выберутся. Без посторонней помощи – не выберутся.

Никаких дорогих костюмов и серых пальто. Одеколонов с рекламных плакатов.

Никаких офисов со стеклянными стенами и скоростных лифтов.

Никаких такси.

Разваливающаяся двушка на краю жизни. Круглосуточно уставшая нервная мать и бабушка на засаленном диване. Жизнь от зарплаты до зарплаты в какой-нибудь слесарной мастерской.

Дно.

– Что вы предлагаете? – прямо спросил Фариз.

– Мне нужны хастлеры, – Вагис повернулся к ним лицом. – Вы знаете, кто это?

– Я знаю, что был такой журнал, – сказал Васька. – Там фотки голых баб публиковали.

– Да ты знаток, – поддел его Вагис. – Как я сказал, у меня много разных клиентов и поступает много самых разных запросов – я называю их проектами. Не все проекты, подобные тому, в котором вы принимали участие, исходят от мужчин. Ко мне обращаются и женщины, и их желания я тоже удовлетворяю.

– Вы хотите, чтобы мы снимались… или как это называется… и для баб? – переспросил Васька.

– Не только снимались, Василий. Я хочу, чтобы вы выполняли абсолютно любые просьбы моих клиенток, будь то съемка, стриптиз, танец на шесте или полноценный трах. В этом заключается работа моих хастлеров. Эскортников, если хотите, но мне это слово не нравится. И сейчас мне как раз не хватает пары ребят примерно вашего возраста. Молодых и неискушенных.

Васька снова открыл рот для очередного вопроса, но не смог ничего сказать. Фариз также с трудом переваривал поступившее предложение не в силах отделаться от аналогии с сутенером и проститутками. Бывают ли мужчины-проститутки? И если да, то как они называются? «Хастлер» звучало солидно, правда, сути работы не меняло.

– Мне продолжать? – поинтересовался Вагис, глядя на их ошалелые лица.

11.

– Если это занятие идет вразрез с вашими моральными или какими-то там еще принципами…

Снова внимательный взгляд в сторону Фариза. Ну да, он же кавказец. Он не должен на такое соглашаться. Честь мужчины, гордость, все дела… Только эти красивые понятия еду в дом не приносили, новые шмотки не покупали и удовольствия, как хорошая индика, не доставляли. И Фариз промолчал. И Васька промолчал.