– Хорошо вглядись в этот шар и скажи мне, что видишь.

– Внутри движется тень.

Тогда Король приказал ему со всей силы бросить шар об пол. Шар был тяжелый, как свинец. Гро обеими руками поднял его и по команде Горайса швырнул на пол, так что шар разлетелся вдребезги. Густой дым поднялся из его осколков и принял форму страшного человека с ногами-змеями, такого высокого, что он упирался головой в потолок. Змеи извивались, а призрак злобно смотрел на Короля и Гро. Король сорвал со стены меч и вложил его в руку Гро со словами:

– Руби ему ноги! И не мешкай, а то тебе смерть!

Гро ударил мечом и легко отсек левую ногу чудища, она оказалась мягкой, как масло. Но из ее обрубка тут же выросли две извивающихся змеи. То же произошло с правой ногой. Король вскричал:

– Руби и не останавливайся, а то умрешь, как собака!

Гро без устали рубил, а на месте каждой змеи вырастало две новых, весь пол покрылся скользкими дергающимися конечностями, пот выступил на лбу лорда, и он взмолился между ударами:

– Король, он уже стал сороконожкой, неужели мне придется до утра делать из него тысяченожку?

И Король произнес тайное заклинание, странный порыв ветра унес все, кроме осколков зеленого шара, комната очистилась.

– Ты не испугался? – спросил Король, и когда Гро ответил отрицательно, добавил: – Мне казалось, такие ужасы должны были потрясти тебя, ты ведь не искусен в магии.

– Но я философ, – ответил Гро. – Я немного знаком с алхимией и скрытыми свойствами материального мира. Я знаю свойства трав, камней, минералов, пути звезд в небесной выси и их влияние на нас. Мне доводилось разговаривать с птицами и рыбами, а также с ползучими существами, я их не боюсь. Я могу мило беседовать со светляками, божьими коровками и муравьями. Так что я сумел приобрести некоторые знания во внешнем мире, хотя ни разу не оказывался в тайных храмах запретного искусства магии. Однако, подходя философски, я понимаю, Повелитель, что ты вызывал иллюзии и фантазмы, которые могут устрашить тех, кто не искушен в божественной философии, но на самом деле являются лишь бестелесными призраками.

– Как ты это узнал? – спросил Король.

И лорд Гро ответил ему:

– О Король, ты колдовством сплел венок из страхов так же легко, как дитя плетет венки из маргариток. Тот, кто вызывает смертельный ужас из глубин, добивается этого тяжелым трудом и потом, большим напряжением воли, ума и жил.

Король усмехнулся:

– Истинно так. Теперь, раз от иллюзий твоя душа не содрогнулась, я покажу тебе более материальный кошмар.

И он зажег свечи в больших железных канделябрах и открыл секретную дверцу в стене над самым полом. Гро увидел железную решетку за дверцей и услышал шипение. Король взял тонкий серебряный ключ с тремя выступами по длине, отпер железную решетку и сказал:

– Смотри, что вылупляется из петушиного яйца, высиженного глухой гадюкой. Одного взгляда этой твари достаточно, чтобы обратить в камень всякого, кто встанет перед ней. Если я на мгновение замешкаюсь, снимая чары подчинения, кончена моя жизнь, и твоя тоже. Зловредная сила этого монстра, выпущенного на землю древним Врагом, гибельна для живущих, но маги и чародеи могут использовать его мощь.

Из норы за решеткой вышел злобный урод на петушиных ногах и с головой петуха с розовым гребнем и бородкой, однако голова больше напоминала адскую горгону, чем птицу. Шея имела черное оперение, а чешуйчатое тело, блестящее при свечах, было телом дракона. На спине торчал такой же чешуйчатый гребень. У него были крылья, как у летучей мыши, гадючий хвост с жалом на конце, а из клюва высовывался раздвоенный ядовитый язык. Он был невелик, немногим выше локтя, но страшен. Под чарами заклинания Короля Горайса он не мог устремить свой гибельный взгляд ни на него, ни на Гро, и ходил взад и вперед в свете свечей, отворачивая глаза. Перья на шее топорщились от злости, поразительно быстро вертелся чешуйчатый хвост, монстр шипел, раздраженный сковывающим заклятием Короля, шумно дышал и выпускал вьющиеся струи пара. Некоторое время он так ходил, глядя мимо Гро, но Гро все-таки заметил, что его глаза, как бледные луны, горели в ночи тошнотворным зеленовато-желтым светом. Он почувствовал такое отвращение, что его чуть не вывернуло наизнанку, лоб и ладони покрылись холодным потом, и он сказал: