– Зомби не может быть живым мертвецом, – настаивал Дуйон. – Поскольку смерть не только приостановка функционирования организма, но и начало разложения его клеток и тканей. Мертвецы не просыпаются. А те, кого одурманили, всё-таки приходят в себя.

– Но позвольте, доктор, у такого препарата должен быть точный рецепт?

– Змеи, тарантулы, почти все гады ползучие… – он на миг призадумался. – Или скачущие. Постоянно фигурирует огромная жаба. Ну и человеческие кости. Их, правда, много куда добавляют.

– А вам известна точная порода этих жаб?

– Боюсь, что нет. Зато есть одно растеньице… Мы зовём его concombre zombi – зомбийский огурец.

– А, и вам тоже известна датура? – Тут я поделился с ним сведениями относительно калабарской фасоли.

Он заявил, что никогда не встречал её на Гаити, что же касается датуры, во время опытов у Макгилла его консультант упоминал её в числе растений, тесно связанных с фольклором на тему зомби. При помощи её листьев им удалось вызвать трёхчасовую кататонию у мышей. К сожалению, их опыты прекратились с уходом профессора Камерона.

– Это был Юэн Камерон?[58]

– Он самый. Знаете, о ком речь?

– Наслышан. Но не в этой связи. – Покойный Юэн Камерон возглавлял институт Аллена в Монреале в 1957–1960 гг. Клайн называл этот промежуток тёмными веками психиатрии. Тогда там активно экспериментировали с ЛСД, и спонсором программы выступало, между прочим, ЦРУ. Известность профессор получил благодаря методу лечению шизофрении, которую он изучал, комбинацией ЛСД с электрошоком. Как только от него удалось избавиться, новое руководство тут же свернуло подобную терапию.

Должно быть, датура и есть главный ингредиент порошка, который рассыпают в виде креста на крыльце или за порогом. Крестьяне говорят, что жертве достаточно пройти через этот крест.

– И в каком количестве?

– Совсем немного. Порядка столовой ложки.

– Прямо на земле?

– Яд проникает сквозь подошвы ступней.

С этой проблемой сталкивался я сам. Отдельные племена Восточной Африки травят врага, подбрасывая на тропу колючие фрукты, смазанные ядом. Датура – отрава весьма действенная, но трудно представить, как она или любое другое вещество попадает в организм без укола через заскорузлые и заросшие мозолями ступни гаитянского крестьянина. Также непонятно, каким образом отравитель, распылив порошок над порогом, может быть уверен, что пострадает только намеченная им жертва. Дуйон наверняка имел опыт непосредственного общения с изготовителями препарата.

– В Сен-Марке мне был знаком один бокор, – признался Дуйон. – От него я получил капсулу с белым порошком.

– Его звали Марсель Пьер?

– И вы его знаете? – собеседник был явно смущён моей осведомлённостью.

– Мне его рекомендовало Би-би-си. Мы общались пару дней назад. Скажите, это тот самый порошок, которым вы поделились с Клайном?

– Здесь у нас не было условий для полноценной проверки. А Клайн так и не прислал мне результаты своих тестов.

– А их и не было, по крайней мере, положительных.

Мой ответ обескуражил Дуйона, но мне удалось поднять ему настроение новостями от англичан, чей образец всё же проявил признаки биологической активности.

– Они и его получили от Марселя Пьера? – спросил он. Я кивнул, и он поморщился. – Странный тип этот Пьер. Он не рассказывал вам, скольких людей отправил на тот свет?

– Нет.

– Такие люди преступники, – хмуро вымолвил Дуйон. – Иметь с ними дело всегда опасно.

Тут он поведал мне, как водил съёмочную группу иностранцев на кладбище в одном городке, чтобы заснять эксгумацию готового зомби. У ворот их встретила вооружённая банда, которая повредила камеры и посадила чужаков под арест. С тех пор он избегает экскурсий подобного рода.