Ручка двери задёргалась, и стало ясно, что её так могут и сломать. Поэтому Валь снова призывно взглянула на Эпонею. Та истрактовала это как могла и слабо возгласила:

– Я здесь. Кто там?

– Я пришёл вас забрать. Предатели в городе. Меня послал ваш отец.

Валь прижалась к стенке так, чтобы оказаться за дверью, когда та откроется. Первая мысль была: целая флотилия предателей! Вторая: но это не Беласк и не Миромо. Третья: могли ли они правда попасть в такую беду, чтобы нарушить собственное обещание никого не посылать? Четвертая: раз предатели, почему никто не стреляет по ним, и молчат все пушки на набережной?

– К-куда забрать? – пролепетала Эпонея. Её взор метался от Вальпурги к двери и обратно.

– С острова. Немедленно одевайтесь, ваше величество, у вас всего минут пять.

«Чей же это голос», – лихорадочно размышляла Валь, пока королева сползала с подоконника и растерянно искала тёплый плащ в гардеробе. Она снова обернулась к сестре, чтобы спросить у неё что-то, но Валь тут же приложила палец к губам.

Тут королева поняла, что всё не так просто, и она спросила напряженно:

– Кто вы такой?

– Я капитан морской стражи, генерал Оди Сульир. Сейчас ваша жизнь и свобода под моей прямой ответственностью, пока я не доставлю вас к отцу. Прошу вас, поторопитесь.

Кажется, королеве стало легче, она накинула на себя плащ и принялась застёгиваться. Тогда как Валь, напротив, вся сжалась при мысли о том, что это именно генерал. При любом другом раскладе она бы не засомневалась в благородном страже острова, но убитый смертельной змеёй дворецкий… и почти сразу же – жутко казнённый сын самого Оди.

Но как это может быть обычной стычкой между семьями, если дворецкий перед смертью кричал, что не нарушал клятв, а Сульиры несколько лет назад выказали недовольство Видирам именно за сорванную помолвку?!

– Вы готовы? У нас нет времени. Откройте, ваше величество, или я буду вынужден…

– Нет, сейчас! Сейчас! – выдохнула Эпонея. Она засеменила по комнате и остановилась рядом с Вальпургой. Та кивнула ей, позволяя открыть дверь, но затем тут же жестом велела ей отбежать подальше. Королева отодвинула щеколду и отскочила назад, дрожа всем телом.

Половицы загудели, придавленные бронированным сапогом генерала. Из-за распахнувшейся двери Валь видела его наплеч, изображающий широкую пасть смертельной змеи. А кольцо самой змеи лежало чуть выше, ближе к шее, под шлемом, который он никогда не снимал.

У неё было всего одно мгновение. Мгновение, когда Оди смотрел на Эпонею, а Эпонея остолбенела, боясь доверить ему свою белую ручку.

И правильно.

Валь выскользнула из своего укрытия и протянула руку прямо к голове Оди. Даже без характерного «кс-с-с» Вдовичка впилась генералу в открытый участок шеи. Тот сдавленно зашипел и согнулся пополам, а Валь уже бросила ксакалу прямо ему на загривок. Смертельная змея взвилась, готовая защищать своего хозяина, но не поспевала за градом укусов Вдовички. Её молниеносные удары зубов вонзались в плоть один за одним, и каждый вызывал судорогу. Снова и снова Оди дёргало, он едва сумел обернуться к Вальпурге. Глаза его помутнели от боли, рот раскрылся в беззвучном крике, все мышцы его свело, его скрутило в жуткой позе, и он с пугающей плавностью опустился на колени, а затем упал набок.

Его песочная змея нападала на Вдовичку в ответ, а та уворачивалась, быстрая как никогда, и то и дело продолжала впиваться в генерала. В природе змея никого не удостоит такой дозой яда, но ксакала на то и ксакала: она знает, что делает, она чувствует страх хозяина, его гнев и его приказ.

Эпонея подавила визг, он застрял у неё в горле. Безмолвный ужас кричал через её широко распахнутые глаза. Она вздрагивала вместе с Оди, вместе с каждым новым укусом. Но Валь не позволила себе оцепенеть от собственного деяния.