– Человека не годам и не по лицу судят, а по уму, – строго глянул на старика Фефил. – Иной и лицом красен, и грудью широк, а умишка кот наплакал. Осип Акимов не таков… Отойди, не мешайся под ногами… Не до разговоров мне.

Старикан пожал плечами, вздохнул тяжко и поковылял к дороге, бормоча себе под нос да по-стариковски:

– У, дерьмо воловье…, да поднявший его в руку, отряхнёт… Грязному камню подобны подлецы эти… Дерьмо… Ничего толком не сделают… Дерьмо…

Только никто старика не слушал. Не до него сейчас. Подьячий Носов велел тело опять завернуть и вынести на дорогу. И только вынесли злую поклажу из леса, как на дороге показались четыре всадника в нарядных боярских одеждах.

– Что такое?! – закричал пожилой статный боярин, останавливая гнедого коня прямо перед испуганно пятившейся толпой.

Все скинули шапки, принялись кланяться и кто-то крикнул, мол, мёртвую девчонку нашли. Носов тоже снял шапку. Поклонился. Он узнал важного боярина – это был Кирилл Полуэктович Нарышкин, некогда один из первых людей на Москве, а теперь боярин без должности. Отец он последней жены царя Алексея Михайловича – Натальи Кирилловны. Как Алексей Михайлович, по совету лучшего советника своего боярина Артамона Матвеева, женился на Наталье Нарышкиной, так Кирилл Полуэктович сразу же в большую силу и вошёл. Думал ли он, прозябая то в Смоленске, то в Казани, что поднимет его Господь на такие высоты? Никак не думал, но сошёлся на польской войне с Артамоном Сергеевичем Матвеевым, а дальше … А дальше, как говорится, кому счастье служит, тот ни о чём и не тужит. Куда не ткнётся – везде корыто! И вот, Кирилл Полуэктович вместе с царём бражничает, и на охоте Алексею Михайловичу стрелу подаёт, а отсюда почёт да уважение великие. А как же царского тестя не уважить? Все в пояс гнулись. Хотя нет, не все, Артамон Матвеев всё же повыше Кирилла Полуэктовича сидел, но не кичился тем, а даже, наоборот, ласков всегда был. Улыбался да намекал, мол, вот подрастёт твой внучок Петруша, так мы с тобой ещё и не в такую силу войдем. Только не успел Петруша вырасти. Лишь четыре годочка ему минуло, когда преставился государь Алексей Михайлович. Матвеев все силы приложил, чтоб повенчали на царство четырёхлетнего Петра в обход старших братьев его, но ничего не получилось. Патриарх Иоаким воспротивился, дескать, не по закону. Уж, как его только Артемон Сергеевич не уговаривал, каких только благ не сулил – ничего не помогло. На царство сел Фёдор Алдексеевич, а родственники матери его да их сотоварищи быстро отправили Матвеева в ссылку дальнюю, а Нарышкиных подальше от дворца – в сёла подмосковные. Счастье, что волк – бывает и обманет да в лес убежит.

И вот в опале сейчас Кирилл Полуэктович, но шапку перед ним лучше снять, а то, ведь, неизвестно как ещё дело повернуться может. Сказывают люди знающие, что простил государь Фёдор Алекксеевич опального боярина Матвеева и ждут того скоро в столице. А как Артамон Сергеевич снова в силу, так и Кирилл Полуэктович может разом из грязи да в князи… Хотя, вряд ли, Милославские не дадут ему подняться, но чем чёрт не шутит, пока бог спит. Артамон Сергеевич Матвеев не лыком шит,он из тех – кому лишь палец дай, так он руку по локоть отхватит. Поднимется опять и други его в гору поползут. Поэтому, лучше поклониться пониже, спина не обломится, а на душе поспокойнее будет.

– Что за девчонка?! – сдерживая беспокойство разгоряченного коня, рявкнул Нарышкин сверху на народ. – А?!

Из толпы несколько человек наперебой стали рассказывать боярину о страшных находках, дескать, подивись тоже с нами, господин хороший. Однако дивиться Кирилл Полуэктович не захотел, он замахнулся на толпу плетью и в мгновение ока люди разбежались. На дороге остались только Осип Носов да его ярыги.