– Вам так понравился портрет, что вы уже полчаса с него глаз не сводите? – раздался позади меня мужской голос.

Я резко развернулась, раздражённая нарушителем покоя. Вместе с его голосом в зал вернулась противная заунывная музыка, сопровождавшая выставку, гомон людских голосов, позвякивание бокалов и смех. Меня словно выдернули с небес и бросили на грязную человеческую землю.

– Он лучшее, что есть в этом зале, – холодно ответила я, скрещивая руки на груди.

Передо мной стоял молодой мужчина ангельской или дьявольской красоты, разящей прямо в сердце. Его ярко-зелёные глаза гипнотизировали, лишали воли и самообладания. От неожиданности я онемела, не зная, что сказать.

– Марк, – представился он, протягивая руку.

– Лея, – голос прозвучал хрипло, а руки похолодели от напряжения.

Словно бы свет в комнате погас и люди исчезли, оставив нас наедине в мёртвой хрустальной тишине. Он не отдавал мою руку, а я боялась пошевелиться и разрушить эту магию. Мне хотелось утонуть, захлебнуться, превратиться в пыль, ощутить острую боль, что испытывала девушка на портрете, лишь бы он не отводил взгляд, лишь бы он не разрывал касание, это было мучительно-прекрасно и так больно!

– Чем же вас так поразил портрет, Лея? – вкрадчиво спросил Марк, его голос доносился как сквозь густой туман, далёкий, пустой. Мужчина словно не понимал, что делает со мной, а я не могла вымолвить и слова, боясь, что он уйдёт разочарованным от меня.

– Этак… картина, она самая настоящая из всего, что я здесь видела, – ответила запинаясь, когда пауза чересчур затянулась. В тоже мгновение мужчина убрал руку, и я невольно потянулась за ним следом, вызвав улыбку на его лице.

– Да, это единственная настоящая работа Стефана, прежде чем он открыл для себя современный мир творчества и решил, что если не будет идти в ногу с модой, его имя навсегда останется в тени. Несчастный, он так и не понял, что вот этот портрет мог сделать из него великого художника, оставшегося в памяти поколений. Но мальчик захотел иметь славу здесь и сейчас, и продал свой талант, – печально заговорил Марк, с грустью изучая портрет незнакомки.

– Он больше не сможет так рисовать? – осторожно спросила я.

– Скоро он лишится божественной искры и станет обыкновенным ремесленником, невидящим звёзды.

– Как грустно, – на моих глазах выступили слезы, и я украдкой стёрла их с лица, боясь размазать тушь. Я не понимала, что происходит, ведь никогда во мне не было такой сильной чувствительности, но нахождение рядом с этим мужчиной вызывало щемящую боль в груди и лишало воли.

– Не печальтесь, милая Лея, – мягко улыбнулся Марк, осторожно касаясь руки, прочерчивая по ней невидимую линию до локтя. – Лишь единицы становятся великими, лишь единицы осознают истинный смысл дарованного им таланта. Стефан, к сожалению, один из тех, кто не смог понять своего предназначения. Однако у него есть богатая семья, которая позаботится о мальчике, когда он больше не сможет рисовать.

– Кхм, – хмыкнула я, боясь что либо сказать. Внутри рождались звёзды, мурашки, из-за которых кожа, в месте прикосновения его руки, покрылась пупырышками, и неожиданно стало щекотно.

– Я вас ещё увижу? – спросила я, когда он отвёл руку.

– Лея! – раздался женский голос позади меня и я обернулась. Ко мне спешила Бет, радостно махая рукой.

– Марк? – я хотела попросить его номер телефона, однако мужчины рядом не было. Я удивлённо помотала головой – куда он мог деться?

– Лея? Ну ты чего не отвечаешь? – немного обиженным голосом, спросила Бет. – И что это за красавчик, только что покинувший тебя?

– Его зовут Марк, – расстроено ответила я, беспомощно озираясь и пытаясь найти его. – И, к сожалению, я ему не понравилась, раз он ушёл, не попрощавшись и не дав своего номера телефона.