– Забава! – окрикивает сидящую с Машей и Пашей женщину. Та оборачивается и приветственно машет ему рукой, затем переводит внимание на меня.

Встречаемся взглядом.

– Папа! – Машенька радостно пищит, активно машет руками. – Папа приехал!

Малышка в нетерпении спрыгивает со стула, желая быстрее добежать до родителя, но оступается и летит плашмя вниз. Я в последний момент успеваю ее поймать.

– Ты цела? – спрашиваю встревоженно, осматриваю Машеньку с головы до ног. – Не ушиблась?

Адреналин несется по венам. Испугалась за девочку, как за свою.

– Неа. – Малышка крутит головой в разные стороны.

– Вот и славно, – облегченно выдыхаю. Бросаю беглый взгляд на спешащих к нам мужчин.

Пашенька уже вовсю обнимает папу. Довольный мальчишка висит у него на руках и задорно смеется.

Машенька плачет.

– Ты чего? – все-таки ушиблась. Блин, не успела вовремя поймать.

– У-у-у, – рыдает вместо ответа.

– Сильно ударилась? – пугаюсь. В голове тут же начинаю перебирать всевозможные варианты. Вывих, сотрясение, перелом!

В панике снова смотрю на Мака и стоящего рядом с ним отца близнецов. Они оба заняты Пашей и совершенно не обращают внимания на меня и Машу.

Блин. Блин! Бли-и-ин!

– Так, давай я тебе помогу. – Принимая решение, опускаюсь перед девочкой на колени. Нужно, чтобы Машенька забралась на меня.

Нам нужно в больницу. На рентген! Срочно!

– Залезай ко мне на руки, я тебя отнесу до машины, – стараюсь не выказать волнения. – Тебя нужно показать доктору. Он посмотрит, где ты ударилась, проверит, все ли в порядке, и потом поедешь с папой домой, – принимаюсь объяснять прописные истины.

Мне кажется, что с детьми нужно говорить, как со здравомыслящими. Они умные и смышленые, если правильно подобрать слова, то должны все понять.

– Я не хочу к доктору, – канючит.

– Моя хорошая, надо, – мягко настаиваю. Внутри бушует настоящий ураган из эмоций, но внешне надо оставаться спокойной. Я ведь взрослая, должна отвечать за ребенка. – Когда сильно ударилась и потом становится больно, нужно показаться врачу, – опять поясняю. Машенька меня терпеливо слушает. – Покажи, где болит?

– Нигде, – шмыгает носом. А я смотрю на девочку и впадаю в ступор.

– Тогда почему ты плачешь? – я не понимаю.

Малышка смотрит на меня, как на самое глупое существо на планете. Ее бровки подлетают наверх.

Маша удивлена настолько, что забывает про свой плач. Он ей становится не интересен.

– Первой к папе хотела, – надувает губки, куксится.

– И все? – не успеваю скрыть шока. У меня банально нет слов!

Я уже столько всего напридумывала! Даже вспомнила, как действовать при открытом переломе, каким образом отличить два вида кровотечения и куда накладывать жгут при каждом из них!

А Машенька всего лишь хотела к папе первой прибежать.

– Как тут моя принцесса? – раздается за спиной приятный мужской голос. Сижу, не двигаюсь. Мне стыдно посмотреть мужчине в глаза.

– Нормально. – Маша бурчит тихонько.

– Когда нормально, не плачут, – парирует. – А еще не убегают от нянь! – добавляет строго.

От нянь… У этих двух прекрасных детей нет мамы. Нет самого надежного и верного человека, нет того, к кому можно прижаться, что бы в жизни ни случилось. Или просто подойти и обнять.

Нет того, чьи объятия лечат. Кто испечет булочки или приготовит неимоверно вкусный пирог. Кто научит Машеньку следить за собой, стрелять глазками, поможет стать самой красивой.

А еще будет тайком от остальных членов семьи покупать приятные мелочи и распихивать их по детским карманам.

У Паши и Маши нет мамы. Самого главного человека в жизни каждого малыша.

– Папа, она нас ругала, – встревает в разговор Паша. По мальчику видно, он очень хочет что-то сказать.