– Слышь, Сусанин! Похоже, это твой Березовый просек и есть!

Найти нужный дом оказалось несложно – он был единственный во всем квартале, где горел свет, и была расчищена дорожка к калитке. Остановив Жигули посреди улицы, ибо на заваленную снегом обочину он заезжать не рискнул, Сергей пару раз бибикнул и полез из машины высматривать хозяина дачи. Где-то за забором басовито гавкнула собака. На крыльце зажегся свет, хлопнула дверь, и на улицу вышел крепкий бородатый старик в телогрейке и валенках, с улыбкой приглядывающийся к подъехавшей машине. Правда, при виде Сергея его лицо приняло несколько озадаченное выражение – Владимир Иванович явно представлял Эдика совсем другим и не мог понять, как внук его старого друга мог настолько измениться. Тут он заметил вылезавшего с другой стороны Эдика и расхохотался, поняв свою ошибку.

– Проходите, ребята! – добродушно приветствовал он гостей, распахивая калитку, – Эдик, какой ты взрослый, оказывается! А это твой друг Серёжа? Ну да, Боря мне говорил… Что же вы стоите? Идемте, чаю вам налью…

Тронувшийся было вслед за Эдиком Сергей вдруг остановился, хлопнул себя по лбу и вернулся к машине. Открыв багажник, он выудил оттуда большую клеенчатую сумку:

– А гостинцы – то!

– Куда так много? – всполошился Владимир Иванович, впечатленный размером сумки, – У меня все есть, я говорил везти, только если Эдик что-то особенное любит…

– Ничего, он только с виду тощий, а навернуть на самом деле не промах! – ухмыльнулся Сергей, затаскивая сумку в дом, – Может, и не хватит еще, подвозить придется!

– Да шутит он, шутит! – объяснил Эдик, видя недоумение старика.

– Крупы, макароны, кофе растворимый, чай индийский со слоном, консервы какие-то, это Борис Львович положил… Ага, тушенка и рыба. Сыр «Советский». А вот кольцо колбасы краковской… – комментировал Сергей, выкладывая продукты на стол, – Надо было наверно картошки купить по дороге, но это еще не поздно съездить.

– Картошки – точно не надо, у меня ее целый погреб! – возразил хозяин, – Тут поля недалеко, я всегда по осени покупаю столько, чтобы на всю зиму хватило.

– Тогда я за вас с Эдиком спокоен! – улыбнулся Сергей.

Потом они пили чай с твердым кусковым сахаром и местной малаховской халвой, а за окном постепенно стемнело. Глянув на часы, Сергей заторопился в Москву:

– Мне бы еще машину неплохо вернуть было! – объяснил он.

– Ну, пора – значит пора! – развел руками хозяин, – Давай, Сережа, я тебя вместе с Эдиком с собакой своей напоследок познакомлю. Днем он у меня обычно на привязи сидит, а на ночь я его отпускаю. Но своих он отлично помнит и трогать не станет.

Все трое вышли на улицу и Владимир Иванович подвел друзей к основательной собачьей будке, возле которой стоял и внимательно рассматривал новых людей рослый кобель восточно-европейской овчарки.

– Свои, Гром, свои! – произнес хозяин, приобняв обоих парней за плечи.

Пес принюхался, посмотрел на Эдика, затем перевел взгляд на Сергея и застыл, покачивая лобастой головой. Потом, что-то для себя решив, он выдохнул и спокойно сел возле будки.

– Вот и все, Гром вас признал, теперь можете ходить здесь сколько угодно, – сказал Владимир Иванович, немного удивленный реакцией пса.

Попрощавшись со стариком, Сергей пошел вместе с Эдиком, решившим проводить друга до машины.

– Так, теперь – самое главное! – произнес Сергей, вручая другу темную бутылку, лежавшую до того в бардачке машины.

– Коньяк? – удивился Эдик, – «Белый аист»? А почему это – главное?

– Ну как же, зима, безлюдные ледяные просторы, помощи ждать неоткуда. Обязательно нужно! – он расхохотался, – Да я не об этом! Теперь – серьезно. Если что случится, звони мне сразу на работу, телефон ты знаешь. Твое кодовое имя будет «Отшельник». О тебе там в курсе, так что найдут меня сразу.