Рев лейтенанта Жарэ и звук армейского горна вывел капрала из созерцательного состояния. Командир имперских штурмовиков бегом выводил солдат из казармы нижней палубы. Строго как на учениях, десятками они рассредотачивались с оружием по палубе вдоль бортов.

Боцман Джарк О`тирри, не утруждая себя выбором слов, поднимал матросов, пиная их под зад и раздавая зуботычины.

– Вашу м-м-мать! Гандри, выкидыш больной ослицы, брось ты это ведро и возьми наконец топор! Все мухой к бортам и будьте готовы рубить абордажные тросы! Пожарные команды, не зевать!

Голый по пояс боцман, метался среди матросов как злобный пес среди овец и наводил порядок.

У корабельных метателей не было никакой суеты, команды стрелков были уже у машин в полной готовности дать отпор.

Мы с Э`тери от первого удара свалились на пол каюты. Пока я разбирался что происходит в реальности, а что мне все еще снится, гассида рывком подняла меня за грудки и посмотрела в глаза:

– Лайс, котик, держись поближе ко мне и не делай геройских глупостей.

Она не озаботившись одеться выскочила из каюты. Я метнулся за ней, ухватив свой бушлат и тревожную сумку врача.

Выбежав на палубу мы поняли что фрегат подвергся нападению, а не налетел в темноте на риф, к примеру. Палубу заволакивал дым горящего такелажа, а обломки рангоута добавляли беспорядка на палубе. Солдаты штурмовой имперской пехоты выстроились у бортов и ощетинились копьями, выдвинутыми сквозь сомкнутые щиты. Матросы были рядом, с топорами и баграми, тоже готовые воспрепятствовать неминуемости абордажа.

– Убрать паруса! Руль на правый борт! Абордажной команде и солдатам – приготовиться! Команде корабельных метателей – ждать!

Зычный голос капитана Двалти был спокоен и вселял в команду уверенность. Хотя у самого капитана такой уверенности сейчас не было. Сто двадцать матросов и шесть десятков штурмовиков это конечно же сила, но у врага был перевес как минимум вчетверо.

Баркентины все еще не были на расстоянии абордажа, однако их уже можно было хорошо рассмотреть.

– Лайс, тебе не кажутся знакомыми штандарты на этих посудинах? – шипя как кошка, Э`тери указала в сторону нападающих.

Присмотревшись, я очень неинтеллигентно выругался. “Две черных рыбы на желтом поле сплелись в кольцо”, – герб барона Зазы.

Гассида нехорошо прищурила свои черные глаза:

– Заскочить как-нибудь к нему в гости, что ли?

Я одобряюще кивнул.

Капитан Двалти обернулся и увидел Мастера Паколло, молча подошедшего сзади. Он отстраненно наблюдал за приближающейся опасностью.

– Я уж думал вы проспите все веселье! – с наигранной бодростью крикнул капитан.

Виктор по прежнему был задумчив, но потом взглянул на Двалти и неожиданно улыбнулся:

– Капитан, наша цель далеко на севере и, я так понимаю, сейчас совсем не время нести потери?

Затем тон его голоса стал официальным:

– Капитан, вы желаете чтобы нападающими занялся Мастер корабля?

Двалти хмыкнул в усы и с легким поклоном головы сделал приглашающий жест рукой:

– Да, пожалуйста. Если Вас это не сильно затруднит.

Виктор лишь коротко кивнул в ответ и шагнул вперед.

До вражеских баркентин оставалось менее одного кабельтова и вопрос абордажа был уже делом двух-трех минут. Обстрел прекратился и на баронских судах абордажные команды уже вовсю орали и потрясали оружием, подбадривая себя и товарищей. По всем правилам «Гордость Логрида» должен был обстрелять их из тяжелых корабельных метателей еще минут десять назад, но почему-то Двалти этого не делает.

Внезапно воздух вокруг нашего фрегата пронзительно взвыл и все увидели как две ближайшие баркентины выгнуло дугой и моментально сломало пополам. Крики смертельно раненных и утопающих пиратов барона понеслись над водой. От увиденного оставшиеся две посудины стали менять курс, пытаясь развернуться. Одна из них снова открыла по нам огонь из кормового метателя. Правда большей частью мазала, лишь слегка повредив нам фальшборт.