– Но не убит же, – донеслось уже тише.

– Вот и думай, как впредь свою жизнь сохранить! – наставлял пернатый, как обычно считающий себя главным мудрецом. – А о Мае забудь!

– Что ее здесь ждет? – Раздраженный дракон снова перешел на повышенные тона. – Тот, кто заточил ее здесь, обязательно за ней вернется!

– Не вернется.

– Ты правда думаешь, что о такой девушке, как Мая, можно просто так забыть? – в неверии спросил Ал и тут же сам ответил: – Нет, она тут не навсегда. И того, кто за ней придет, точно не будет заботить ее счастье.

В словах чешуйчатого было столько неподдельного беспокойства, что у меня защемило где-то под ложечкой. От осознания, что ему не все равно какая участь меня ждет, по лицу расползалась непроизвольная и болезненная из-за ссадин улыбка. За время, проведенное под одной крышей с драконом, я многое поняла. Например то, что хотя бы один представитель крылатой расы заслуживал не только спасения, но и уважения. Даже симпатии. И что было особенного удивительно, мне хотелось ему соответствовать. Хотелось, чтобы и он чувствовал ко мне тоже самое. Вечерами, проведенными за вязанием, я фантазировала, как Ал обрадуется возможности вынырнуть из четырех стен и насладится лесными просторами. Мне хотелось впечатлить столь необычного гостя самодельным свитером, хотелось порадовать этой спонтанной прогулкой. А в итоге что? Заставила еще не до конца окрепшего дракона тащить себя вверх по снежному склону. О чем я только думала. Поглощенная весельем я слишком поздно заметила, куда именно нас выведет петляющая трасса. Теперь и сама вышла из строя и неизвестно, как пережил такую нагрузку мой лесной незнакомец. Но, что еще хуже, у дракона появилось слишком много вопросов. И мне не хотелось давать на них ответы.

Через час, я обмазанная лечебной мазью, в свободной рубашке, сидела в кресле у печи и грелась. В моей комнате было слишком холодно для такой одежды. Ал и Круш старались меня не трогать, да и с друг другом даже взглядом не обменивались. Думаю если напрячь зрение, тягучее напряжение между ними можно бы было даже разглядеть. Но мысли занимало другое. Лошадь еще не поена, козу уже давно было пора доить. Как сделать это все одной рукой? В моей новой жизни было лишь одно условие. Хотелось мне утром или не хотелось, а животные должны быть накормлены и напоены, и никак по-другому.

Ал тихо подставил табуретку и сел рядом.

– Прости, я должен был послушать и затормозить, – дракон протянул мне дымящуюся кружку с мятным отваром.

– Не такое знакомство с зимой я хотела устроить, – скрывала я за улыбкой собственную грусть. На самом деле меня расстроили не ссадины. Дракон узнал мой секрет, мою слабость, испорченность.

– Первая часть мне понравилась, – ободряюще подмигнули в ответ. – Можем даже повторить, когда ты поправишься. – Я протянула здоровую руку к его груди и зацепила  цепочку кулона, который уже значительно посветлел. Осталось недолго.

– Думаю, теперь ты поправишься быстрее, чем я, – сама не знаю, почему эта фраза вышла такой печальной. Он уедет и проблем в моей жизни станет меньше.

– Почему тебя охраняет тот барьер? – начал осторожно Ал. Пути обратно не было. Утреннее приключение уже было не стереть из памяти гостя. Пора было рассказать хотя бы часть, а то неизвестно, что выдумал бы этот благодарный за спасенную жизнь дракон.

– Ты уже знаешь, что этот дом принадлежал моей бабушке, – начала я, когда первый горячий глоток опустился по горлу, успокаивая внутреннюю бурю. – Все с нее и началось. Она родилась со знатным именем и необычайно сильным даром. Вот только счастье ей это не принесло. Бабушка не смогла вовремя подчинить свою силу и разрушила половину столицы. За одну ночь город лишился части защитной крепости, рынка, который был раскинут у самого входа, и много чего еще. Тогда моя семья, не желая повторения трагедии, сослала бабушку в эту хижину, – я невольно обвела взглядом свое убежище. – Доживать свой век в глуши и одиночестве. Мой папа и его братья были еще совсем маленькими, когда это случилось. – Чернильные глаза не отрываясь смотрели на меня. В них отражалось сочувствие и вместе с тем непонимание, как это может быть связано с моим заточением. – Казалось бы, на этом все и должно закончиться, – как я ни старалась, а грустные нотки в голосе не желали прятаться. – Но когда бабушка умерла – ее дар сам нашел меня, – взгляд неосознанно упал на мои ладони. – Первое время я старалась скрывать силу. Боялась, что меня изгонят. Потом, попыталась самостоятельно подчинить таящуюся внутри магию. За одной из таких попыток меня нашел дядя. Он понял все сразу, ведь одна трагедия уже забрала у него мать. – Перед глазами встало то самое выражение лица. Любящие глаза дяди превратились в кусок мутного стекла. В них не было больше места даже моему отражению. – Надо пояснить, – встряхнув головой, я отогнала непрошенные воспоминания. – Дядя – человек долга. И в тот раз долг велел избавить дом от новой угрозы, от меня. – Ал смотрел, почти не мигая, не скрывая ни заинтересованности, ни сочувствия. Круш хоть и не показывался, но точно слушал. Меня словно перенесли на маленькую сцену, где приходилось рассказывать быль вместо сказки. – Я оказалась в этом лесу в тот же вечер, – подвела итог, пытаясь не обращать внимания на тяжёлый взгляд чернильных глаз. Слишком уж четко там отражалось мое сожженное будущее.