БУМ! По всему дому разнёсся страшный грохот.

Двумя этажами ниже Сопелиус, широко улыбнувшись, произнёс:

– Ну вот! Тутонкартон в оружейной комнате. Он опять забыл, для чего нужно охотничье ружьё.

Тутонкартон был сыном египетского фараона Тутанхамона. Погиб он нелепо, плескаясь в Ниле среди бегемотов, которые казались ему очень милыми. Он просто забыл, насколько опасными могут быть эти внушительные животные.

Из Тутонкартона, как и из его отца, сделали мумию и похоронили в Долине Царей, в Египте. Когда он умер, то решил переплыть священную реку, чтобы обрести вечную жизнь. Но по дороге заблудился, и его мумия тысячу лет плутала по пирамиде, не понимая даже, что всё это время находилась в одном и том же месте. Надо заметить, что после смерти рассеянность фараона никуда не делась. Однажды расхитители гробниц вскрыли пирамиду, где он был захоронен. Тутонкартон вышел подышать воздухом, да так и остался снаружи, не найдя вход. С тех пор мумия много путешествовала, волоча за собой размотавшиеся полотняные ленты и постоянно на них наступая. Как же Тутонкартон попал в это заброшенное жилище на севере Франции? Глупо, конечно, но он этого не помнил. Забыл он и призрачное имя, которое ему дали. Так что он так и остался Тутонкартоном. Для их команды он был обузой, зато обузой, всегда пребывавшей в прекрасном настроении.

Когда Тутонкартон выстрелил из ружья себе между глаз, это его, конечно, не убило: в том-то и преимущество призраков, что им, в общем-то, нечего бояться. А такому рассеянному субъекту, как Тутонкартон, превращение в привидение вообще пошло на пользу, потому что он смертельно ранил себя минимум раз в день. Его приятели поднялись к нему в оружейную комнату. Полноги вздрогнул: огнестрельное оружие всегда его пугало, даже после того как он умер.

– Как приятно вас видеть! – воскликнул Тутонкартон, наконец их заметив: он как раз поставил на место глаза и нос, слегка пострадавшие от выстрела (только не пугайтесь, напомню вам, что с призраками такое происходит сплошь и рядом). – Полноги, у тебя такой странный вид. Всё хорошо?

– Нет, всё очень-очень плохо! – вскричал Полноги. – К нашему дому приближаются ужасные, страшенные, жуткие чудовища.

– Обычные живые, – уточнил Сопелиус.

– Мы в опасности! – продолжал почтальон.

– Живые впервые рискнули зайти в наши территориальные воды, – признал Сопелиус. – Поэтому я решил созвать Пепельный совет.

Как это – «я решил»? С каких это пор решение принимал лично он? Полноги запротестовал, разумеется не вслух: он был слишком труслив, чтобы спорить с Сопелиусом. И зачем устраивать Пепельный совет, если так называемые живые люди не опасны?

– Зачем созывать Пепельный совет? – как всегда беспечно спросил Тутонкартон.

– Потому что нужно собраться, чтобы я решил, как нам поступить, – самоуверенно заявил Сопелиус.

Полноги всё хуже скрывал своё недовольство (правда, пока ему это удавалось).

– Нет, я не об этом спрашивал, – возразил Тутонкартон. – Почему это называется Пепельным советом?

Дело в том, что Пепельный совет созывался в большой гостиной, у камина, который призраки никогда не топили, потому что обволакивающему теплу от горящих дров предпочитали терпкий запах холодного пепла. Тутонкартон просто об этом забыл. У этого призрака и правда был ветер в голове! Кстати…

– Вы знаете, где сейчас Безголов? – спросил Сопелиус.

– Сегодня утром он был на кухне, – промямлил Полноги. – Он по-прежнему считает, что способен есть.

Безголов тоже был призраком. Многие сочли бы, что он заслужил такую смерть. В общем, пришла его очередь!