Журнал «Юность» №04/2022 Коллектив авторов
© С. Красаускас. 1962 г.
Поэзия
Катя Малиновская
Поэт. Родилась в Красноярске в 1990 году. Финалист Литературной премии «Лицей». Автор поэтических книг «Юник», «Полая структура», переводчик книги стихов Давиде Кортезе «Мое имя – прощай» (Россия – Болонья), книги «36 стихотворений» Патрика Дюбоста. Стихи опубликованы в журналах «Эмигрантская лира», «Юность», «Паровозъ», «Формаслов», «Образ», «Енисей», «Revista Kametsa» (Перу), переведены на испанский язык.
ИЗ ЦИКЛА «КОЕ-ЧТО О КЕЛЛИ»
ТЕМНЫЙ РЕЧНОЙ КРОКОДИЛ
Сегодня во сне Келли вновь стала участницей странной встречи
На этот раз
Под старым шкафом из черного дерева ее поджидала другая
Новая для Келли рептилия
Темный речной крокодил
Келли лежала на койке в номере не известной ей гостиницы
Мучительно ерзала на сбившихся сырых простынях
И вдруг
Услышала слабенький жуткий звук
Чуть приподнявшись, она посмотрела направо
И утомленные яблоки глаз замерли, остекленели
Из-под старого шкафа прямо по направлению к Келли
Медленно-медленно полз, едва шевеля лапами
Темный речной крокодил
Он был не очень больших размеров
Его блестящая толстая кожа имела темно-зеленый оттенок
Темный до тошноты
До сводящего скулы ужаса
Даже можно сказать грязный
Его желтая пасть
Была открыта
А глаза
Больше всего напугали Келли именно его глаза
Красные безумные тупые
Они были как будто слеплены из мерзкой густой слюны
Крокодил приближался медленно
Келли
Встала во весь рост на кровати
Перешагнула как великанша на соседнюю
И вышла вон из гостиничной комнаты
Тварь осталась в гадкой зловещей тьме
А Келли
Нагнулась
Подняла с пола ржавый изогнутый гвоздь
И высекла на стене корявыми буквами предупредительное назидательное стихотворение:
Осторожно, потомки! Здесь
Темный речной крокодил
Зооморфное воплощение грязных ползучих мудил
Жаждущих залезть на меня своим липким поганым телом
Разомкнув безъязыкую пасть
А я бы хотела
Целовать
Целовать
Целовать!
СОН О СМЕРТИ
(ЧАСТЬ ПЕРВАЯ)
Сегодня ночью Келли вдруг умерла
Она лежала мертвая на улице было лето
Лето в деревне
Кажется это был внутренний двор деревенского дома в котором
Жила ее, Келли, семья
Была там бабушка пара каких-то мужчин и ребенок
Вроде бы младший брат
Келли лежала на кривой длинной лавке скрестив на груди молодые красивые руки
Как полагается новопреставленным божьим рабыням
На ней было платье из ситца такое простое голубенькое в цветочек
Волосы были убраны в две косички
С темно-красными бантиками
Кажется такой цвет называется терракотовый
И да, почему-то Келли была шатенка
Так вот
Она умерла
И к ней подбежали родные и начали плакать хвататься за щеки кричать причитанья
А Келли лежала и думала – как же их жалко
Плачут о том, что ее больше нет
А она была, и ее новое бытие
Хоть и началось вот-вот, совсем недавно
Нравилось ей больше прежнего ведь
В теле было такое неведомое классное ощущение
Отсутствия тела
Оно еще было но уже нет
Келли не понимала что делать но чувствовала – надо еще полежать
А потом можно будет уже полететь причем быстро
Гораздо быстрее обычного бега ногами
И это будет легко так легко так легко
Келли хотела даже зажмуриться от радости этих мыслей но вспомнила что
У нее совсем нет больше глаз значит жмуриться нечем
Она даже чуть-чуть расстроилась
Вдруг
Келли почуяла – кто-то идет к ней услышала шум голосов и шаги
Через мгновение Келли с ужасом поняла: ее близкие
Тупо угрюмо несут ей корявый и узенький гроб
Как-то нелепо видимо наспех сколоченный
Неаккуратно так выкрашенный черной краской
От одного его вида Келли как будто бы вновь ожила испытав
Забытое с радостью человеческое отвращенье такой силы
Что чуть не поверила вновь в тошноту
Ужас сковал то, что не было телом
И она поняла – медлить больше нельзя
Келли дождавшись когда гроб приблизится к ней окруженный родными
Вдруг налилась вся решимостью смелостью и
Быстро уверенно встала
И отошла от себя
Ее тело осталось на лавке
(продолжение следует)
ПРОСТИ, ВОЛК
Мне жаль, рыба, что все так получилось. Ты уж прости меня, рыба.
Хемингуэй. Старик и море
Сегодня ночью
Келли встала на защиту какого-то неизвестного племени
Ей пришлось бороться с захватчиками
Со страшными дикими чудищами
Они проникали сквозь закрытые двери
Выламывали деревянные ставни
Убивали без размышлений
Она была частью этого племени
Иногда в полусне ей казалось что жители – просто ее друзья
Какие-то люди
Какие-то лица
Какая-то матрица
Многие то ли враги то ли наоборот
Были облачены в лохматые толстые шкуры
Ими когда-то убитых зверей
Ничего особенного не было в том
Чтоб защищаться от диких полулюдей
Или каких-то животных
Пока
До тех пор
Пока
Келли не сделала странную вещь
В какой-то момент
Скрываясь от захватчиков по узким тропинкам
Скользя по мокрой грязи
Келли с ножом в руке застыла
Она почувствовала:
К ней приближался
Один из страшных врагов
Келли всматривалась в темное мутное пространство перед собой
Больное пространство сна
И увидела не очень большого странного волка
Похожего на собаку
Его шерсть была серой
Местами белой
Не прикасаясь Келли почувствовала: шерсть зверя
Мягкая и приятная на ощупь
Ей захотелось погладить животное но
Отовсюду как будто полезли противные мерзкие голоса
враг враг враг
это враг враг враг
Застывшая Келли знала
Сейчас она сделает то чего требуют мерзкие шепоты
враг враг враг доносилось со всех сторон
защищай себя защищай нас
защищай себя защищай нас
защищай нас это враг враг враг
Почувствовав кожей холодную рукоять
Келли приблизилась к волку
Он выглядел злым но не нападал
А просто щурил темно-коричневые глаза
Словно всматривался куда-то
Отследив его взгляд Келли вдруг поняла:
Он направлен на острое широкое лезвие в ее ладони
Невольно Келли сама стала вглядываться в металл
И заметила на краю мелкие-мелкие буквы
Она поднесла нож ближе к глазам
И прочла про себя:
chaos reigns
Chaos reigns? – произнесла она
Хаос правит – как будто ответил зверь
Подчиняясь
Покорно поджав хвост
Прости, волк – прошептала Келли
И улыбнулась ему
сжав рукоять ножа
Келли приблизилась к зверю.
* * *
Новой бессонной ночью Келли вдруг поняла
Что чистое а что грязь
Стало жалко невинного детского тела наверное в первый раз
Не захотелось
Кое-что повторить
Новой бессонной ночью ей наконец разрешили
Забыть
И голова перестала болеть как-то сама собой
Келли тихо спала до утра
Не запоминая снов
Александр Логунов
Родился в Москве в 1975 году. Окончил Литературный институт имени Горького. Стихи публиковались в газете «Литературная Россия», «Литературной газете», журнале «День и ночь». Автор книги стихотворений «Ковчег» и нескольких альбомов песен.
* * *
Континент Евразия видится мне человеком,
раскинувшим руки,
чтобы обнять полмира.
С левой руки он в Америку шлет корабли,
Правой рукой – держит ее за Аляску.
Он видится мне человеком,
стоящим в соленой воде океана
Индийского.
Некуда больше идти.
Он созерцает свет Полярной звезды,
отраженный в арктических льдах.
В холоде разум питая.
Витают кругом головы его
шестикрылатые воины Герды.
Сердце его бьется от века свободно,
пульсируя сменами времени года.
Дыханье его – расцветы империй и их угасанье
Никакая другая земля не кажется мне столь живой и антропоморфной.
Но дело не в этом.
Меня заботят вопросы праздные и риторически
Когда свитком станут привычные небеса,
Новое небо – какого оно будет цвета?
И станет ли суша единым материком
планеты обетованной?
* * *
Прозрачный лес вливается в окно
чуть приоткрытое, и тянет прелью.
Скрипят неубранные на зиму качели.
Твои календари сулят метели,
и что там после, в общем, все равно.
И дождь – не дождь, – сочение воды
в холодном небе над моей землею,
тоскливой, бесприютною, пустою.
И все, что было выращено мною,
приносит непотребные плоды.
Так редко долетают голоса
И отсветы садов нерукотворных
Сюда, где стынет палая листва,
И холодом сквозит в деревьях черных,
И лес – не лес, а лесополоса.
Стефания Данилова
Санкт-Петербург. Была участником шоу «Бабушка Пушкина», «Посмотри на меня» и «Суперстихи» на ТНТ Music. Автор 19 книг стихов, в том числе в издательствах «АСТ», «Рипол Классик» и «Пальмира». Победитель Всероссийского семинара-совещания «Мы выросли в России», премии «Пушкин и XXI век» и международного слэма Дениса Рубина Metaverse. Участник международных форумов писателей РФ и СНГ и Школ СЗФО.
Небо становится проще
КАРЕЛЬСКИЙ ЛЕС
Я-одна открывает окна, чтоб я-вторая
улетала спокойно, куда так давно хотела —
на таинственный перекресток между мирами,
из больного, ненавидимого ей тела.
И, пока я-одна грустит и болеет дома,
я-вторая к тебе Рускеальским летит экспрессом,
выходя из окна девятого, как из комы,
едет рядом с тобой, и шутит, и пьет эспрессо.
Я-одна просыпается утром и слышит лето —
так об стол в поездах подстаканник стучит железный.
В этом доме, где воздух морщится от таблеток,
почему-то отчаянно пахнет карельским лесом…
2021
РЕТУШЬ
Из гусиных перьев счастливец творит крыло.
И еще одно, чтоб пуститься в большой полет
не Икаром, который падает, а орлом.
Если падаешь вверх, об землю, асфальт и лед,
невозможно разбиться, как ни старайся ты.
Перьев, карандашей и ручек там, наверху,
не найдешь, равно как и гаджеты, и листы.
Там поют Аллилуйю и Ом мани падме хум.
На руках ты несешь меня в спальню, леса, поля,
ретушируешь травмы детства и стыдобу.
Буду стихотвореньем из горного хрусталя
на небесной бумаге звездами вместо букв.
2016
СТРАНА ТОГО, ЧТО МОГЛО БЫ БЫТЬ
А теперь закрывай глаза и открой их там,
где твоя любовь за тебя все еще в ответе,
