Мама не смутилась:

– Пойдем-ка в кухню. Сделаю тебе чай с кобыльим молоком, отогреешься. Он особый, из трав нашей любимой Белой бухты, представляешь?

28 января

Соня проснулась от холодного прикосновения градусника и горячего – маминой ладони ко лбу. Будильник еще не прозвенел, красные светящиеся цифры на электронных часах складывались в 6:45.

– Девочка моя, кажется, ты совсем заболела. В школу не пойдешь.

Соня думала возразить, что больной себя не чувствует, но прикусила язык: почему бы, в самом деле, не пропустить контрольную по английскому? Наверное, мама просто решила проявить заботу. Ее подруг родители часто оставляли дома без серьезной причины. Если мама позвонит в школу, учителя не станут беспокоиться. Детей, которых отпросили родители, никто не ищет. Взрослым всегда верят на слово.

Наконец запищал градусник. Мама поднесла его к глазам и сощурилась. В комнате стоял полумрак.

– Тридцать восемь и один.

– Дай посмотрю!

Мама отдернула руку.

– Поздно, уже сбросила.

И тут только прозвучал писк кнопки «‎Вкл/Выкл», уличающий ее во лжи. Соня тупо уставилась на маму. Зачем та соврала? Из сердца к пяткам побежал неприятный холодок.

Может, мама хочет провести побольше времени вместе? Почему не скажет прямо? Они с Антоном как раз взяли отпуск на две недели и собирались побыть дома. Разве что съездят разок к «‎Кочевникам».

– Хорошо, не пойду в школу. – Соня села в постели и прижалась щекой к маминому плечу. – Вы же возьмете меня к коняшкам?

– Какие коняшки?! Надо лечиться. Ты у меня даже из комнаты не выйдешь.

– А вы уедете? – с болью спросила Соня.

– Нет, я буду за тобой следить. Ни на час не оставлю.

Соня расслабилась. Надежда забилась в груди, как волны подо льдом Керченского пролива. Ее не бросят.

Мама отодвинула лежавшую на тумбочке книгу, взяла в руки Сонин телефон в чехле с мультяшными подсолнухами. Нажала на кнопку справа и задумчиво посмотрела на вспыхнувший белым светом экран. Соня замерла в ужасе. Это личное! Она хотела снова сблизиться с мамой, но не настолько же! Хоть бы среди последних сообщений не оказалось матерных от дураков-одноклассников…

– Напиши подружкам, что заболела. – Мама отдала ей телефон и ушла в кухню, прикрыв за собой дверь.

Комната, лишенная золотого света коридора, погрузилась в серое зимнее утро. Соня встала с постели, надела тапочки в виде цыплят и желтое домашнее платье. Завязала пояс с разноцветными бусинками на концах. Потом все-таки настрочила сообщение подруге, что якобы упросила маму оставить ее дома. Небольшая приятная ложь.

Она постояла немного, не шевелясь, – проверяла, не появилась ли слабость, – и затем, довольная, здоровая, толкнула тяжелую дверь и вприпрыжку побежала на кухню.

Мама стояла у стола, процеживала через марлю мутный отвар. В почерневших скукожившихся стебельках и ягодах узнавалась эфедра.

– Мамочка, ты начала лечиться?! – Соня прежде не видела травку в действии.

– Нет, это специально для тебя. Полгода настаивалась.

Полгода? Она ведь заболела только что.

– Разве у меня проблемы с легкими?

– Ну нет. Твое тело лучше моего. – Мама разбавила травяную настойку кобыльим молоком. – Пей чай и давай сюда телефон.

Соня послушно вручила ей мобильник, но все же спросила:

– Зачем?

– Полежит пока у меня. От яркого экрана у тебя глаза разболятся. Сейчас нужно отдыхать.

Соня не знала, как проживет целый день без соцсетей (в другую комнату, к компьютеру, ее тоже вряд ли пустят), но подчинилась, лишь бы мама осталась довольна.

– Ну-ка, подойди к окну… – мама запнулась, будто не могла вспомнить нужное слово, – …солнышко. Я посмотрю, нет ли гнойников.