Ещё и потому, что тютчевское безмолвствование, безмолвие, это кроме всего прочего, всякого «вопреки», ещё и разговор с Богом… Каким бы вы его себе не представляли. Да и без «вопреки» мало что рождается, чаще гниём, как сытая плесень…

И вот, следом за Карамзиным, Тютчевым, Пушкиным явилась эта самая тёмная достоевщина, предрёкшая европейскому миру его катастрофу; и русскому – тоже, если он слепо, бездумно, подражательно потянется за европейским. Не стану надёргивать все его предсказания… Но думаю, что Европа сегодня запрещает своему европейскому сознанию Достоевского по той же причине, по которой не удостоила Нобелевской премии английского писателя-философа Олдоса Хаксли, хотя думающая общественность Англии и Америки семь раз номинировала его на Нобелевскую премию. Но не дали…

Советского Иосифа Бродского, никому в мире неизвестного, кроме кучки русскоговорящих евреев, и десятка вычурных интеллектуалов, удостоили. А титана англо-американской литературы – нет… Почему так?..

Да и между Достоевским и Пелевиным, с его проклятием достоевщине и русскому человеку, стоит ещё одна фигура – поэта-символиста А.А. Блока, с русским обращением к европейцам – из тёмной достоевщины: «Нам внятно всё – и острый галльский смысл, и сумрачный германский гений…»

И ведь германский гений оказался действительно сумрачным, даже жутко мрачным… Это показал гитлеровский нацизм, с его концлагерями, печами, газовыми камерами, явившийся в Европе, в Германии и стоивший той же Европе и особенно – России (10 миллионов Европе и 27 – России) человеческих жизней, не доживших свои земные сроки. И ведь в германо-гитлеровском нацизме участвовали не только немецкие лавочники, завсегдатаи пивных и мясники, но и учёные люди!.. участвовала мысль Ницше, гений Гегеля, музыка Вагнера…

И у Блока, очень чувствительного к незримым явления бытия, к тому, что называется «предчувствие» мы читаем:

Миллионы – вас. Нас – тьмы, и тьмы, и тьмы.

Попробуйте, сразитесь с нами!

Да, скифы – мы! Да, азиаты – мы,

С раскосыми и жадными очами!

И в 1941 от Европы пошли… пришли… и ушли обратно… Но, увы! – нас русских и тех, кто около русских по территории, по языку, по духу, по чувству, по отношению к бытию, по определению в нём безобразного и прекрасного, после той Войны – уже не «тьмы и тьмы». Нас сильно урезали за ту Страшную Войну, урезали в самом лучшем физическом генофонде, особенно в мужском, урезали по цели сегодняшних нацистов Украины, выраженной в словах к народу ДНР: «Земля та нам нужна, а люди те нам не нужны…». И нас продолжают урезать… пойдя на Россию со стороны Украины – русской окраины, и всё по тому же замыслу: «Земля та нам нужна… (нефть и газ нужны), а люди – нет…». Потому что ничего нового в этом подлом цивилизованном мире нет, пока нет… И в сегодняшней Палестине – всё то же. Палестинская земля всем нужна… Газ, что находится в секторе Газа – нужен, а люди – нет!..

И писатель Пелевин, мне кажется, поторопился проклясть только тёмную достоевщину русских: «Будь проклята темная достоевщина, связавшая русского человека по рукам и ногам. И будь проклят русский человек, только ее одну и видящий вокруг».

Но Пелевин проклял, заложил проклятие в публичное слово, а другие подхватили… Вспомню опять моего оппонента, студента Института культуры (пусть уж он меня простит). Но «взглянув в окно» на происходящий за ним ад (надо полагать, русский), он легко присоединяет себя к проклятию Пелевина… Ту же мысль о тёмной достоевщине я слышал и от Анатолия Чубайса, известного в России «реформатора». Скорее всего, он тоже подхватил эту мысль от Пелевина или через третьи руки, как мы подхватываем сегодня все вирусы…