– Саша, – Роза прерывисто вздохнула, проведя рукой по волосам, – тебя это не касается.

Она шагнула вперед, но парень не шелохнулся, словно надзиратель, с которым невозможно договориться.

Роза добавила чуть тише:

– Будь добр, дай мне пройти.

Он, посмотрев на ее обувь, зло усмехнулся:

– Сколько часов ты чистила свои пацанские ботинки, что теперь они так блестят, будто лакированные?

Девушка молча ждала, когда парень отойдет в сторону. Но он лишь продолжал стоять над душой, изредка поглядывая на смартфон в ее белых ладонях.

– У тебя такие большие наивные глаза, Роза, – словно жаля, отметил Саша, – как у оленя прям.

– Что тебе от меня нужно? – наконец спросила однокурсница, сложив дрожащие руки на груди, дыша специально ровно.

– Ответь, Роза, – подняв подбородок вверх, потребовал парень. – Ты вся такая… безупречная, – ядовито выплюнул он, – но что скрывается за всем этим?

– Тебе есть до этого какое-то дело? – Девушка красноречиво повела бровью, сдерживая сбившееся вмиг дыхание.

– Ну, должны же у тебя быть еще ниточки, за которые можно подергать, – продолжил Саша низко и гнетуще.

Бледные щеки Розы резко вспыхнули, будто зимние яблоки в завораживающе безжизненном январе. Она замерла, непонимающе уставившись в глаза цвета горького шоколада.

– Помнишь, как я пообещал, что тебя ждет сюрприз в школьном дворе? – позволил себе напомнить Саша, не сдерживая улыбки, украсившей губы едкой насмешкой.

– А взамен ты и твои друзья вылили на меня ведро воды? Как смешно, обхохочешься! – Роза нетерпеливо попыталась обойти его, но однокурсник снова вырос перед ней, будто кирпичная стена, которую не пробить простым разумным словом.

– Типа того. – Саша презрительно посмотрел на ее губы и снова ей в глаза.

– И что? – Вопрос из ее вишневых уст прозвучал весьма бесстрастно, однако дрожавший подбородок девушки выдавал те переживания, которые бурлили глубоко внутри нее, словно в растопленном ведьминском котле.

– Ты тогда так расплакалась. На тебя жалко было смотреть. Девочка, которая не могла за себя постоять. – Наигранно сострадая, он скорчил грустную мину на лице.

Руки девушки сами собой прижали телефон к груди. Ее губы задрожали сами собой, а скулы напряглись так, что заболели зубы.

– Только глупец может судить человека по его ошибкам, – произнесла она, не запинаясь.

– Только дурочка может расплакаться от любого моего слова, – проскрежетал он ей в лицо, и девушка слегка пошатнулась на месте.

Лицо Розы искривилось еще сильнее, а ее глаза заблестели от собравшихся в них слез.

– Ну, отличница? – расправив руки в стороны, Саша обратился к ней, замечая, как тонкая капелька стекала вдоль ее щеки, оставляя за собой влажный блестевший след. – Ты дашь сдачи?

Роза резко оттолкнула его и, смахивая на ходу непрошеные слезы, побежала по коридору.

Роза вернулась поздно вечером после занятий в библиотеке. Уставшая, она скинула с себя оксфорды и поплелась в свою комнату, ощущая, как в коридоре запахло свежей ванильной выпечкой.

Девушка закрыла дверь в свое логово и плюхнулась на кровать, уставившись в потолок, мерцавший в медовом свете уличных фонарей неуловимыми полутенями.

Оттуда на Розу смотрели равнодушные и безучастные лица музыкальных групп – известных и когда-то популярных. Она неоднократно разглядывала их, подмечая модную одежду, в которую были одеты парни, их разноцветные прически, придававшие им индивидуальность, их безупречные лица самоуверенных самцов, чьи губы так и шептали губительно: «Спорим, ты хочешь меня». Роза, проведя рукой по шее, прикусила язык.

Она закрыла глаза и, нервно выдохнув, опустила руки на кровать. В тишине комнаты предательски заурчал ее желудок. Тогда, переодевшись в удобные домашние штаны и свободную футболку, девушка вышла на кухню.