Жрица Мертвых Богов Ти Шарэль

1. От автора с любовью

Изначально Гарпия задумывалась однотомником, и именно на долю Фелиции должно было выпасть тяжелое бремя превращения властителя в любимого мужа. Но что-то пошло не так. Совершенно случайно и в той же степени закономерно. Фелиция оказалась слишком нежной и ранимой, да и обстоятельства сложились так, что Маурон не стал ее судьбой и выбором.

Зато Даника - самостоятельная, дерзкая, но также беззащитная и доверчивая - то, что нужно императору. Правда, он пока этого не знает и считает, что долг - это все, связывает его с девушкой. Ведь ависы - однолюбы, а его любовь сейчас счастлива с другим. Но жизнь такая занимательная штука...

Книга будет платной по подписке. Ваша поддержка позволяет заказывать прекрасные иллюстрации, подобные той, что приведена ниже. Спасибо вам за нее.

Всегда ваша, темная эльфика Тишарэль.

2. Глава первая. Даника. Находка.

- Плохая примета, - пробормотала я, вглядываясь в мертвеца. - Надо было уехать вчера.

А ещё лучше - сразу после того, как обнаружила себя. Но так жаль было добротного дома, устроенного хозяйства и резной мебели, что протянула до последнего, каждый раз находя для себя отговорки.

- Придется хоронить, - обречённо пожаловалась я Стрелке. Кобыла прядала ушами и косилась на меня с осуждением. Вздохнув, я спешилась. Норри тут же подскочила ко мне, Бинга крутилась около тела, принюхиваясь.

Промерзшую землю копать невозможно, так что придется развести погребальный костер. Но не здесь. Я сделаю это около дома, спалив свой запас дров на зиму. А потом уеду. Брошу это место Мертвым Богам и переберусь в другую часть Империи. Или ещё дальше. Денег хватает, чтобы обустроиться в любом месте с не меньшим комфортом.

- Как же он здесь оказался? - злилась я, вытаскивая скрученное в валик плотное покрывало. Подошла к мужчине, расстелила ткань вдоль его тела. От злости хотелось плакать. На лошадь я его не подниму, значит, буду тащить волоком. Живые Боги, за что мне это?!

- Бинга, отойди, мешаешь, - раздражено прикрикнула я на собаку, но та упрямилась, обнюхивая голову мертвеца. На мгновение мне показалось, что она пытается отгрызть часть его лица, и омерзение дрожью прокатилось до самых пальцев. Но уже в следующее мгновение я поняла, что собака просто лижет труп.

- Бинга, гадость какая! - воскликнула я, ухватив собаку за холку. Та взвизгнула, и Норри, которая тоже заинтересовалась происходящим, тут же коротко тявкнула. - Да что с вами? Сдурели обе?

Собаки вели себя странно - крутились, подлезали под руки, тыкались носами в мой бок - пока я окончательно не разозлилась и не отправила их к Стрелке.

Мужчина был полуобнажен. Из-под снега виднелся край брюк с широким кожаным поясом, а вот сверху одежды не было совсем.

- Давно, видимо, погиб, - разговаривать сама с собой или с животными я привыкла. Иначе, давно сошла бы с ума от одиночества.

Кожа мертвеца была бледной, практически белой. И, наверное, он уже вмерз в наст. Я представила, как буду отдирать его от земли, оставляя на камнях куски мертвой плоти. Воображение у меня очень живое, картинки выходили красочными, поэтому я медлила. Снова коротко пролаяла Норри, заскулила Бинга. Словно за компанию с ними громко фыркнула Стрелка.

- Да иду, я иду, - проворчала я и ухватилась за дальнее плечо мужчины, рассчитывая перевернуть его на спину на подложенную ткань. Рванула я сильно, чтобы с первого раза вырвать тело из ледяного плена. Так сильно, что, когда мужчина перевернулся на спину без особого сопротивления, я по инерции села попой на землю, вскрикнув от боли и неожиданности. Собаки зашумели, сделали попытку приблизиться, но я рыкнула так, что они мгновенно ретировались обратно к кобыле.

- Вот это находка, - растерянно протянула я, потирая ушибленное место. - Я ведь помню тебя, ледышка. Ты и тогда-то теплым не был, а теперь и подавно.

Почему-то стало грустно. Просто невыносимо печально - до слез, до всхлипа, до закушенной изнутри губы. Я помнила, каким он был - высокий, властный, сильный - словно высеченный из одного куска мрамора. И все, что осталось от былого величия - это скрученное изломанное тело?

- Я устрою тебе королевские похороны, - сказала я, быстро утерев нечаянные слезы.

Мужчина не поместился на ткани целиком. Но голова и плечи лежали ровно посредине покрывала. Я осторожно - как живому - поправила его ноги. Одна точно сломана, возможно даже в нескольких местах. Потом сложила на груди руки. Странно, что труп не был полностью окоченелым, но хоть с этим мне повезло. Хотя, конечно, к Мертвым Богам такое везение.

- Домой! - скомандовала я и, ухватившись за два угла покрывала, медленно двинулась к дому.

Собаки подскочили, крупными прыжками по рыхлому снегу обогнали меня. Стрелка неспешно потрусила позади. Таким караваном, отдыхая каждые десять минут, мы медленно приближались к дому. На привалах обе собаки так и норовили сунуть свои носы к мертвецу, но я каждый раз цыкала на них, отгоняя.

Примерно через три привала мне пришлось воспользоваться отваром. Не люблю я это дело, расплата последует неминуемо, но выбора особо не было - слишком тяжела была ноша, слишком длинной была дорога. Домой мы добрались под вечер. Действие отвара ещё не прошло, так что костром я решила заняться не затягивая. Расчистила место в огороде, затащила волокушу в сарай.

Сначала мне придется обмыть тело и совершить обряд, отпускающий душу к Живым Богам, но по высоким ступенькам, да через узкие сени тащить тяжёлое неповоротливое тело я не хотела. Да и заносить в дом мертвеца - нехорошая примета. Лучше и проще натаскать воды в сарай. Этим я и занялась.

Принесла большой таз, потом несколько ведер горячей воды из дома, тряпки, свечи и необходимые для обряда травы. Несколько мгновений постояла над телом, потом выдохнула, решительно взяла нож и срезала с трупа остатки одежды.

- Хорошая, однако, ткань, - борматала я, создавая хоть видимость присутствия. - Даже к телу не примерзла.

Мне было жутковато. Заженные свечи плохо разгоняли тьму, они, наоборот, словно притягивали ее, и тени украдкой касались меня лёгкими ледяными пальцами.

Полностью обнажив мужчину, я смочила ткань теплой водой и начала обтирать тело. Сначала лицо. Красивое даже сейчас. Тонкие строгие черты, высокие острые скулы, аристократический нос и изящная линия рта. Такими величественными и неприступными быают только боги.

Я протирала его аккуратно и бережно, любуясь и оплакивая. Потом перешла на грудь - гладкую, бледную, но явно сильную - с тугими и развитыми мышцами.

Я укладывала его руки на груди, готовя к ритуалу, когда мне послышался тихий стон. Волосы немедленно наэлектризовались, я замерла, в ужасе глядя на тело. Мне же послышалось?

Тени, рождаемые свечами, тут же стали наглее. Словно насмехались надо мной, подкрадываясь вплотную, извиваясь в немыслимой пляске.

Я сидела, глядя на мужчину широко открытыми глазами. Готовая вскочить и немедленно умчаться отсюда, а потом поджечь сарай, забрать лошадь и собак и бежать, не останавливаясь, до самой границы. Но ведь мне ПОСЛЫШАЛОСЬ?!

Никто не смог бы выжить зимой, будучи раненым и раздетым. Боги знают, сколько он пролежал там, но судя по снегу, что укрыл его почти целиком - долго!

Я протянула ощутимо трясущиеся пальцы и заставила себя положить их на шею мужчины, прямо под челестью, где легче всего прощупать биение жизни. Ничего. Выдохнув - то ли облегчённо, то ли разочарованно - я начала убирать руки, как, вдруг, самыми кончиками пальцев ощутила легкое трепыхание.

- Не может быть! - твердо сказала я, пытаясь успокоиться. Мне бросило в жар, пот пробежал от линии волос к глазам, и я вытерла влагу негнущимися пальцами. Потом снова приложила их к шее, намереваясь ждать столько, сколько понадобится, чтобы убедиться, что мертвец на самом дел таков, и сжечь его побыстрее.

- Живые Боги! - моему потрясению не было выхода, поэтому оно копилось во мне, заставляя задыхаться от эмоций - животного ужаса, неверия и необъяснимого восторга.

Я должна перенести его домой. Теперь, когда я обнаружила крохотную искру жизни, это стало необходимостью. Но сначала нужно обработать раны и зафиксировать переломы.

Благодаря Богов за свой дар, я кинулась в дом. Вытащила запасы отвара, схватила чистую простыню, узкие снегоходы из сеней и рванула обратно.

Собаки бегали рядом со мной, пораженные суетой, встревоженно скулили и заглядывали в глаза.

В сарае я развила такую кипучую деятельность, что тени испуганно шарахались и прятались от меня по углам. Поставила кипятить воду на комфорке, на которой варила еду Норри и Бинге. Сыпанула в кострюлю трав, что обеззораживали раны и улучшали заживление. Пока зелье кипело, превращаясь в густую кашицу, я занялась переломами.

- Хорошо, что ты без сознания, - сочувственно сказала я мужчине и резким движением дернула его ногу, одновременно провернув в нужную сторону.

И снова мне послышался стон - лёгкий, на грани слышимости.

- Самое страшное позади, - бодро заверила я полумертвеца. Приложила с двух сторон ноги снегоходы и туго примотала их к ноге порванной на бинты простыней.

Потом не пожалела времени и сил и сходила в дом за ещё одной простыней, чтобы прикрыть мужское естество. Меня не смущало обнаженное мертвое тело, которое я планировала обмыть полностью, но тело живого мужчины заставляло меня испытывать робость и смущение.