Погоревали мы со своим боевым другом МИГом, но против приказа не попрёшь.

На приказ отвечаем мы «ЕСТЬ!»

Всю неделю я делал вид, что занимаюсь профилактикой и текущим ремонтом. На самом деле, я просто ничего не делал, закрывшись в ангаре. Получил приказ нового комэска – вместе с двумя техниками срочно привести в порядок дивизионную «спарку» для «вывоза» молодых лётчиков. Месяц ушёл на выполнение приказания. Ещё два месяца, пока облётывали молодых, обслуживал бомбардировщик СУ-24 из соседнего полка…

Через три месяца вручили приказ об откомандировании меня в Липецк, на Липецкую авиабазу. Временно, до особого указания. Ориентировочно, на три – четыре месяца.

Пошёл в поликлинику попрощаться с Людмилой, всё – таки почти три года дружили. – Мы тоже скоро уедем отсюда. Отца предупредили о новом назначении на Балтику.

Липецкая авиабаза – это центр переучивания лётчиков строевых частей. Здесь из очень хороших летчиков делают очень хороших воздушных бойцов. Вместе с лучшими лётчиками – инструкторами здесь работали лучшие инженеры. Если сказать, что они знали все машины, как свои пять пальцев, значит, ничего не сказать. Попасть на переучивание на Липецкую авиабазу не менее престижно, чем в самый лучший московский ВУЗ и, не менее сложно, чем в отряд космонавтов. Вполне естественно, учили лётчиков на самых новейших, самых лучших самолётах. Расписание лётного дня самое, что ни есть, боевое. Как на фронте. Вылет самолёта через каждые двадцать – тридцать минут.

За это время самолёт нужно заправить всем необходимым, быстро, но внимательно осмотреть, при этом ничего не должно ускользнуть от внимания техника. Работают все одновременно: механики, заправщики, оружейники. Никакой толкотни, никакой суеты. Всё строго по графику.

Полёты, полёты, полёты… С раннего утра до позднего вечера. С позднего вечера до раннего утра. С весны до осени; с осени до весны. Отработка фигур высшего пилотажа – в одиночку, в паре, звеном, эскадрильей. Воздушные «бои», вылеты на перехват. Перелёты на полигон, боевые стрельбы, пуски ракет, боевое бомбометание… С утра до вечера…

Учились лётчики, учились и мы, технари. Было трудно и в то же время приятно и интересно работать и учиться под руководством таких опытных и грамотных инструкторов. Кроме всего прочего, они были хорошими преподавателями и психологами. Но строгими и требовательными. От нас требовали не только пунктуального выполнения всех регламентных работ – это подразумевалось само собой разумеющимся, но и чёткого соблюдения графиков…

…Такие сумасшедшие дни любил Беркутов. Я почти каждый день заходил на почту, в надежде получить весточку о нём, или от него…

Месяц переучивания на МИГах – зачёты; месяц – на СУшках – зачёты; Ещё месяц – изучение новейших самолётов корабельного базирования – СУшек и МИГов, пока ещё опытных. Их уже учат летать. У нас и в Крыму – на трамплине «НИТКА» – тренажёре, имитирующем палубу корабля. Таких кораблей и самолётов ещё нет на флоте и в авиации, но они уже строятся…

В тихушку от начальства – ознакомительные, «провозные» полёты на «спарках». На МИГах, за «звук» с элементами воздушного боя и на СУшках, на «перехват» с боевым пуском ракет… Неописуемо… Ничего, что после полётов земля уходит из – под ног и все внутренности стремятся вырваться наружу… Наверное, это и называется «заболеть» небом…

Зачёты. Экзамены. Итоговые экзамены. Экзамен теоретический в классе; экзамен практический на аэродроме… Итог – второй класс…

Примерно за месяц до конца переучивания ко мне в «общаговскую» комнатушку поселили средних лет полковника – заместителя генерального директора НИИ ВВС, начальника инженерно – эксплуатационной службы. Полковник ездит по авиаполкам, подбирает офицеров на инженерные должности. В кафе, за ужином, мы просидели до самого закрытия. Узнав, что я на стажировке, с Дальнего Востока, интересуется: