– Троих могу. Первым предлагаю бывшего суворовца Егорова. Вторым – курсанта Дмитриева. Он отслужил год срочной службы, думаю потянет. Им обоим можно присваивать старших матросов, а затем и старшин.

– Кто такой курсант Дмитриев? – Мой коллега – срочник. – Документы его есть? Давайте посмотрим… – Да он не только твой коллега, но и твой брат… по крови. Характеристика хорошая, оценки тоже весьма неплохие. Может быть ты и прав.

– Третьим – курсанта Ларионова. Этот парень показался мне серьёзней, вдумчивей и сообразительней остальных из его группы, сын офицера, – можно попробовать, должен справиться. По остальным – нужно переговорить с Егоровым, он своих людей должен знать. Мнение лейтенанта Лукина тоже нужно знать и учесть.

– Генерал не знает, что с ним делать. У него в столе лежит приказ о присвоении Лукину старшего лейтенанта. Генерал держит приказ – не хочет ставить его на эскадрилью.

– Тут я вам не помощник. Во-первых, обсуждать командира не положено, во-вторых, сначала он мне показался толковым, затем… Может у него дома что-то случилось – вот он и нервничает. По крайней мере «запаха» я от него не слышал. Может помощь какая нужна?… Могу предположить, что он знает о приказе, о его задержке. Надо поговорить с ним…

Четыре месяца напряженнейшей учёбы пролетели, как четыре дня.

Два новогодних дня «отдыха» и … сессия. Сначала зачёты, затем экзамены.

Однако, не так страшен… Систематические занятия сделали своё дело.

Спокойная обстановка, доброжелательное отношение офицеров – преподавателей – всё это придавало уверенность в своих силах. К тому же не хотелось подводить своих командиров и выглядеть плохо в глазах товарищей. Все выкладывались на полную катушку. Результат – ни одного «уда», есть и «отлично» Для первой сессии – прекрасный результат.

Можно перевести дыхание и немного отдохнуть. Спокойно написать письма. В первую очередь домой, родителям. Неприятно, но опять придётся сочинять про студенческую жизнь – писать им правду рука не поднимается. Единственное, чем можно похвастаться – хорошими результатами сессии. Можно написать в роту связи, но моих друзей второго года службы уже нет: они отслужили два с половиной года и демобилизовались. Затем школьным друзьям. Наверное, уже устроились, кто как, после «дембеля». Может уже женились. Только один мой школьный товарищ, Виталий Базикало всё ещё служит. Где-то на флоте, на Тихом океане. Пока служили, письма чаще писали – получали тоже чаще. Обязательно написать Толику Штанько…

Спустился на первый этаж, в первую учебную эскадрилью, к своим прежним подопечным. Обрадовались. Я тоже.

Майор Кузнецов прислушался к моим рекомендациям. Суворовец Егоров, Ефим Дмитриев уже старшие матросы. Курсант Валерий Ларионов тоже командует группой – поговорил с ним, поинтересовался службой. – Кончился для тебя нелёгкий период? – засмеялся, втянулся, но служба только начинается. Молодец! Будешь писать домой, передай привет. Поговорил с Ефимом Дмитриевым. Доволен. Всё хорошо. О Турецком ничего не сказал, значит, ничего не получилось, а может, и не писал. Быстрее всего, что не писал…

В баталёрке посидели с Егоровым. Он и на группе, и за старшину – на хозяйстве. Достаётся ему. Что с Лукиным?

– Нормально, пришёл в себя.

Неделя заслуженного «отдыха» и снова занятия с утра до вечера. Продолжаются лекции и практические занятия по физике и химии. Новые дисциплины – дифференциальное и интегральное исчисление, теоретическая механика, иностранный язык, черчение, детали машин. Основы сопромата. Объём материала больше. Распорядок дня – ещё напряжённее. Решение задач, «знаки», чертежи. Всё надо успевать в срок.