– Майора Васильева не будет – начинайте без него. Подпишешь его мишени. Принесёшь их мне… Давай я сам попробую, – капитан вытащил свой «ПМ». Практически, не целясь, очередью, как из автомата, капитан разрядил свой пистолет… Семь отверстий и одно в середине между ними, расположились строго в центре мишени.

– Восемьдесят. – произнёс капитан, даже не взглянув на принесённую старшиной мишень. – Сможешь так? – капитан вставил новую обойму, протягивая мне оружие. Бывший мой командир взвода, лейтенант Громов, виртуозно владел оружием, но такого я не видел. Если мне не изменяет память, он выбивал семьдесят восемь очков из восьмидесяти.

Спортивный азарт напрочь выбил из меня все волнения и страхи. Естественно, стрелял одиночными и шестьдесят очков я настрелял.

– Всё. Больше не надо. Зачтено, оценка «отлично». Мичман, подпиши мишень. Давай я распишусь, – капитан направился к выходу, но остановился возле лежащего на столе учебного «АК».

– Сергей Петрович, завяжи мне глаза, – с завязанными глазами, капитан разобрал и собрал автомат за тридцать секунд – двенадцать при разборке и восемнадцать на сборке.

– Теперь ты, – капитан уступил мне место за столом. С открытыми глазами, мне хватило сорок пять секунд, – девятнадцать на разборке и двадцать шесть на сборку. Нормативов на этот вид соревнований не существует, но для споров на «масло» для третьего года службы – это весьма неплохо.

– Всё. Зачтено. Закрывай свою богадельню, мичман. – Капитан ушёл, не оглядываясь.

– Кто это был? – спросил я у старшины, когда капитан удалился на приличное расстояние. – Капитан Терехин, преподаватель огневой подготовки, чемпион Прибалтийского округа по стрельбе. Садись перекурим, а то тебя снова начинает трясти, – успокойся и иди к себе, в казарму, к лейтенанту Лукину…

… В канцелярии эскадрильи Лукин протянул мне учебник противохимической подготовки и вложенный в него, листок бумаги.

– Здесь вопросы. Садись и занимайся, подготовь конспект. Завтра, в 10, в кабинете «химии» – теория, в 15 – нормативы.

Обозначенные вопросы были простыми, но вполне конкретными; их знание имело практическое значение, позволяло правильно ориентироваться в полевых условиях. Непременными были вопросы устройства и правила пользования противогазом, вопросы классификации, особенностей, способов доставки и правила защиты от отравляющих веществ…

Все эти вопросы, в упрощённых вариантах, изучались ещё в первые месяцы срочной службы, при прохождении курса молодого бойца. В дальнейшем, на курсах радистов и в роте связи эти вопросы повторялись вскользь, между прочим, на изредка проводимых практических тренировках. В конце службы, многие детали просто выветрились из головы.

Усиленные тренировки перед поездкой, придавали определённую уверенность успешной сдачи экзамена, ибо решающее значение всегда имели результаты сдачи нормативов. Но теория…? Восстановить в памяти хоть и несложного, но мало и давно изучаемого материала, за один вечер, было просто нереально. В таких случаях, всегда делал для себя конспект. Составление конспекта и зрительная память позволяли лучше запомнить изучаемый материал… Кабинет «химии» находился в подвальном помещении здания училища.

Неприветливого вида капитан, молча выслушал мой доклад о явке на экзамен, абсолютно равнодушным взглядом оглядел меня.

– Срочник? Какой номер? – Понятно, что речь шла о номере противогаза.

– Второй, – капитан, не проронив ни звука, подал сумку с противогазом.

Принимая противогаз из рук капитана, первым делом незаметно проверил отверстие в днище коробки – оно было открыто, значит можно одевать. Это первое правило. Опыт службы меня не подвёл. Собираясь на экзамен, я предполагал, что одной теорией дело может не обойтись и оделся в стираную «робу».