За ним, конечно же, пришло смирение. Всё это время оно лишь аккуратно ластилось под ногами, текло по ночам в твои ещё наивные уши, буквально по нитке отрывая тебя от жгучих воспоминаний, и подменяло, подменяло на доброту, классификации, подбирало под тебя ту самую ступень, на которой ты наверняка найдёшь своё место. И воздав своим трудам, то самое Смирение подбросило тебе несколько дел, дел непростых, с которыми тебе вряд ли справиться за день, неделю, даже год. И вот одним, возможно даже приятным, утром ты встал, натянул на себя халат, заварил крепкий американо и осознал, что ты смирился. И даже если спустя сотни дней росток того наивного и молодого найдёт своё зерно, начнёт расти у тебя на глазах, в середине твоей постаревшей груди, ты лишь холодно срежешь его, добавив в полезный для кишечного тракта салат, и забудешь про этот вздор. Я всё же был раздражён, что потратил обед на пустые разговоры о травяном чае, но не показал вида. К счастью, из моего отдела практически никто не курил и в курительной я мог хотя бы немного побыть один. Иногда там были и курильщики из других подразделений компании, но мы не общались. Все эти пять лет. В оптимизацию работы это также входило.

Я был благодарен своей жене за то, что она приучила меня составлять списки покупок заранее – выходило меньше времени среди суетливых людей, слишком освещённых павильонов с пыльными полками. Карты клиентов помогали избегать длинные очереди неподготовленных, сыскать скидки на товары первой необходимости, ну и приближали главного кассира к расставанию со своей ярко-розовой рубашкой, которая, казалось, что успела испытать всё вместе с судьбой владельца. Сейчас в моду входил хаки – готов поспорить, что одиннадцатого числа следующего месяца кто-то прикупит себе именно этот цвет. Я с удовольствием помогу кассиру добиться своей цели, то и дело прикладывая клиентскую карту – насколько мне известно, они получают за это надбавки.

На фоне нового хита от местной рок-группы в голове судорожно металась мысль о том, что я что-то забыл. Небрежно закурив и уложив пакеты в багажник, с каждым новом вдохом отравляющего дыма я всё пытался вспомнить, что я мог забыть не доложить в продуктовую корзину. Отъехав с парковки, я улыбнулся, ведь забыл те самые сигареты, которые курил – сегодня супруга может быть чуть поспокойнее.

Во дворе мне повстречались управляющий домом и та самая соседка, которую я встретил утром. По их взглядам и манере речи сразу можно было понять если не суть вопроса, но точно главную тему – говорили о внутреннем дворе. Управляющий под стать своему социальному статусу держался надменно, выпрямляя спину и немного закатывая глаза. Визави же суетилась и постоянно подтягивала к себе бедную собачонку, которую то и дело отправляли на виселицу. Я сложил в голове очень лёгкую задачу и понял, что речь шла об асфальте, который имел некоторые недостатки. Решил же я так потому, что уже при начальной аренде квартиры я уловил нравы, которые укрепились в управляющем. То был человек бесконечной выгоды и наверняка договорился с подрядчиком основной дороги, чьи работники сегодня собирали знаки, что по выгодной цене сможет отремонтировать и наш внутренний двор.

Позже за ужином я рассказал об этом жене:

– Похоже, что скоро тебя придётся перевезти в больницу. От основной дороги и так много шума. Здесь же будет слышно даже в спальне.

– Да, понимаю, дорогой. Но неужели нельзя договориться? Я сомневаюсь, что они не будут спрашивать жильцов.

Она была права. Это означало, что будет собрание и на нём нужно присутствовать. А учитывая, что в недалёком будущем мы хотели выкупить эту квартиру, нужно соблюдать тон и участвовать в жизни этого большого сообщества. Только теперь я начинал понимать, для кого созданы эти условности.