Обучение было очень интенсивным, а усваивались знания большинством курсантов слабо, так как почти никто из них не имел законченного среднего образования. Среди них я оказался преуспевающим, и уже дней через десять старший инструктор лейтенант П.Е. Чишкала начал поручать мне проводить занятия с группами отстававших курсантов. Вскоре меня досрочно аттестовали, выдали положенные выпускникам стеганые ватные штаны, куртку, шапку, 100 рублей и перевели в общежитие комсостава.

Надеялся, что назначат в отряд, и занялся изучением имевшихся сведений о возможных объектах. Отсюда отряды направлялись на железнодорожные линии ростовского узла. Но меня, выплачивая 20 рублей в месяц, использовали как инструктора-стажера по подрывному делу и переброске отрядов в тыл противника.

Уже 1 ноября ночью на огромном легковом ЗИС-101 окружкома ВКП(б) Чишкала, инструктор-стажер по радиосвязи В.А. Соколов и я выехали вверх вдоль берега Волги. Шофер вел машину по бездорожью в прибрежных песчаных холмах, чтобы не попасться разведке противника. К четырем часам 2 ноября мы прибыли в райцентр – станицу Енотаевскую. Здесь занялись подготовкой двух крупных – по 30 человек партизанских отрядов. Они были вооружены отечественными винтовками и автоматами, снабжались местным продовольствием.

Лейтенант Чишкала определял их структуру и работал с их командирами. Соколов готовил шесть девушек-радисток, осваивавших портативные радиостанции «Север». Мне поручили обучить диверсиям три десятка будущих партизан. Для практики взрывов пришлось на рыбацких гребных баркасах выезжать с ними через рукав реки на остров, где было достаточно деревьев. По реке плыло много трупов из Сталинграда. У населения уже не было сил их вылавливать и хоронить.

Ночевал в пустом доме, варил и ел выданную местной властью верблюжатину, а к празднику нам доставили посылки с продовольствием из школы. Праздничный вечер 7 ноября провел в гостях у местного руководства. Выступление Сталина по радио было плохо слышно. В его праздничном приказе всех обнадежило заявление, что «будет и на нашей улице праздник». Где и когда не догадывались, но сомнений в этом не было. После многочасовых занятий с партизанами перед сном мечтал вступить в ВКП(б), после войны поучиться в двух институтах: в каком-либо промышленном и в институте журналистики, чтобы работать «по политико-промышленной линии».

11 ноября мы трое с двумя уже подготовленными и снабженными всем необходимым отрядами выехали на передовую, чтобы обеспечить их переброску в тыл. В населенном пункте Юста в штабе полка, которым командовал майор, выяснили обстановку. Хотя комполка был уверен, что здесь противник не будет наступать, Юста в окружающей пустыне была превращена в хорошо укрепленную позицию. Ближайшие гарнизоны противника находились на 70 километров юго-западнее, и военные действия сводились к перестрелкам разведгрупп. Внезапное нападение на гарнизоны невозможно: их передовые посты имеют сигнальные ракеты. Румыны, из которых состоят гарнизоны нападающих, отбивают, но не преследуют. При нас поступило сообщение, что один из созданных противником конных отрядов калмыков неподалеку захватил и угоняет на юго-запад стадо скота. Майор распорядился послать для возвращения скота эскадрон и три автомашины с автоматчиками.

На следующий день по решению П. Чишкалы и командиров отрядов партизаны цепочками двинулись на запад. Боеприпасы, взрывчатку и немного продовольствия везли на подводах, запряженных верблюдами. Рассчитывали в темноте, не потревожив наблюдателей противника, пройти условную линию фронта. За ней должны были пробраться к железной дороге, чтобы взрывами препятствовать движению подкреплений немцев к Сталинграду. Мы провожали их почти до сумерек, а затем на автомашине вернулись в Енотаевскую.