Учёба, работа и другие дела не мешали студентам отдыхать и развлекаться. Где студент – там любовь. И уже не та школьная из восьмых классов, а настоящая. Некоторые заключали браки. От сессии до сессии живут студенты весело. Леонид в последние месяцы 1958 г. жил не очень весело, время проводил за самобразованием или отдыхал в компании с ребятами. Подруги в Перми у него не появилось, хотя девушки вниманием не обходили. Тому причиной была девушка Люда Буянская, покинувшая его навсегда Студентка мединститута Люда Донжурина, землячка, которая ему нравилась в школе, очень удивилась, встретив его в Перми. Они провели тогда вместе весь вечер, расстались наполненные воспоминаниями, но будущего у той встречи не оказалось. И с девушками, которые хотели бы с ним дружить и целоваться, он танцевал на вечерах, а при прощании целовал только ручки. Это давало ему возможность ласково им улыбаться при встречах без обязательств. Среди знакомых девушек у Леонида были даже две молоденькие балерины, с которыми его и Володю Чащихина познакомил знакомый тромбонист из оркестра театра. Но сердце его осталось незатронутым. От этого бывало грустно, но ничего исправить Леонид не мог. Он был человеком судьбы. «Кисмет!» И оставался один. Анатолий, Стас Руденко, Володя Чащихин, школьный друг Клещёва, также оказавшийся в их сборной группе, постоянно завлекали его в свои круги, знакомя с девушками. Ему давно обрыдло быть ничьим, но фатальное равнодушие не покидало его.

В один морозный, ноябрьский и одновременно субботний вечер студенты Сугробин и Чащихин шли по главной улице имени Карла Маркса, помахивая балетками28 и жизнерадостно болтали. Они перед этим выпили в забегаловке по сто граммов, и настроение было явно мажорное.

=А знаешь! – сказал Чащихин. – У моей маман сегодня день рождения и она с гостями гуляет. Отчего бы и нам не погулять. Тебя маман, как моряка заочно знает, а отец у меня самый компанейский.

– Отчего бы нет, – в тон Володьке ответил Сугробин. Ему до чёртиков надоела собственная тоска и он давно решил, что он не Виконт де Бражелон и не станет умирать как тот из-за своей возлюбленной, покинувшей его ради короля29.

Квартира у Чащихина горела всеми имеющимися огнями и гудела всеми тонами голосовой гаммы. В зале стоял стол от стены до стены, уставленный разнокалиберными бутылками и неимоверным количеством закусок. За столом гости сидели уже не чинным рядом, а кучками по интересам и все говорили громко, не слушая друг друга. Это означала, что вечер добрался до середины. На свободном пятачке две пары топтались под залихвастскую песню бразильской группы «Фарроупилья».30 Двое мужчин пытались запеть, но у них не получалось. В открытую дверь была видна часть кухни и трое мужчин в ней в густых клубах табачного дыма. Во главе стола под большой картиной, изображавшей речной пейзаж, сидела видная моложавая женщина и с довольным видом наблюдала за гостями. По выражению её лица было заметно, что праздник удался, и всё идёт как надо Ребята скинули пальто и выдвинулись в комнату.

– Смотрите-ка, стиляги пришли, – крикнула женщина из танцующих пар и, оставив партнёра, пошла к студентам. – Сейчас «буги» врежем. – и ухватилась за Володю. Тот мягко освободился.

– С днём рождения, мамочка! – сказал Володя и прошёл вперёд с двумя белыми розами. – Это тебе от меня и Леонида. Помнишь, я тебе рассказывал о моряке из нашей группы.

– Спасибо, дорогой! – поцеловала сына мать, приняв от него цветы, которые Леониду с Володькой удалось купить в фирменном магазине, за пять минут до закрытия. – И ты, моряк, подойди. Я тебя тоже поцелую за цветы. И быстро за стол. – добавила она, поцеловав обеих.