И зритель ревёт в бессердечье…
И промаху каждому рад…
По кругу… Препятствия… Вечно…
И жизнь уже кажется – ад…
Не знаю… Унынье? Бессилье?
Кто знает, что там, впереди…
И жалкие тщетны усилья…
И крыльев всё нет позади…
Усталость… усталость… усталость…
Дай Бог… только не возроптать…
Дай Бог… донести, что осталось…
Дай Бог… пусть ползком, но не вспять…
Мне жаль
Мне жаль моих волос, что ты сплетал мне в косы…
Мне жаль моих седин под краской «под орех»,
Признание… Успех… Расплата – неба просинь.
И не изгладишь путь, и не зашьёшь прорех…
А мне бы – костерок… Поджарить бы сардельку…
Но я пишу стихи про быт и про роман…
А мне забыть бы всё… Хотя бы на недельку…
Про мира суету, предательство, обман…
Мне жаль моих волос, что ты сплетал мне в косы…
Ну, что же нам нужней? Касанье душ иль рук?
Бесчисленны слова… Мучительны вопросы…
Что искус? Жернова? Спасения ли круг?
Что остаётся
А остаётся – лишь прощать
И в ноты добавлять бемолей.
Как глупо ждать и догонять —
Себя в судьбе не переспорить.
Что есть – заставить полюбить,
Ведь только так обрящешь счастье,
Порвать мечты шальную нить,
Чтоб душу не рвала на части.
За всё и всех благодарить,
Ведь всё не зря и во спасенье…
Но как легко проговорить,
Как тяжело принять решенье…
Прелюдия конца
Очарование начала
Есть лишь прелюдия конца,
Но тонет лодка у причала,
Коль нет ни вёсел, ни гребца.
Мы часто знаем, чем нам светит
Попутный ветер и волна,
«Пройдёт и это» – знают дети,
Спадёт с глаз снова пелена.
Но нас мечта зовёт в дорогу.
Дорога нам откроет смысл.
Начало… Мало или много?
А путь к концу – и есть вся жизнь…
На развалинах
Вновь на развалинах сознанья
Ищу основу бытия,
Но тщетны будто трепыханья,
И застит суховей глаза.
Где Камень мой краеугольный?
Но между пальцев лишь песок.
Живой воды Сосуд бездонный
Вдруг оскудеть внезапно мог?
Я на развалинах сознанья,
Как Иов, в гноище душа…
Блаженств опять сокрыта тайна…
Я жажду… Истину ища.
Я на развалинах сознанья…
Что есть Любовь? Она же – Бог…
Ведёт на крест и на страданья,
Или на Небо, как Енох?
Я на развалинах сознанья…
И не прельщают глубиной
Ни тайны душ, ни мирозданья —
Ничто не ново под луной.
Я на развалинах сознанья…
Без воли, чувств и без ума…
Такое вот Твоё созданье…
Созижди Храм Свой из меня!…
Трусливые всегда жестоки
Трусливые всегда жестоки,
И бьют всегда исподтишка,
Иль оголтело и с наскока,
Когда нет лиц, одна толпа.
Трусливые всегда жестоки…
Так прячут слабость и порок,
Не впрок истории уроки,
И грабли во дворе – не впрок.
Трусливые всегда жестоки,
Глумясь над тем, что не дано…
Господь, терпя, продляет сроки,
Во благо обращая зло.
Трусливые всегда жестоки…
В печи руда даёт металл,
Сгорят ненужные породы,
Кто обретёт? Кто потерял?
Немножечко Иуды
Мы все немножечко Иуды…
Нет, не язычники… а мы.
На шее крест… Иконы всюду,
А в душах – мерзость пустоты.
Не пустоты… Кишат, как змеи
Все наши мелкие «хочу»,
И едем к старцам с ахинеей,
И ставим толстую свечу.
На храм? Просящим? «Ради Бога!
Ведь Он воздаст нам во сто крат!»
Мостим с церковного порога
Дорогу ровненькую в ад.
Мы знаем точно всё Писанье,
Когда и как ввернуть словцо,
«Не ведаем» мы в оправданье
Какою куплены ценой…
Нам усидеть на двух бы стульях,
«Во исцеление» говеть,
Какое хитрое безумье
Жизнь в Боге чаять, здесь – успеть.
Воспеты страшные пороки,
У аналоя жаркий бой…
Чтоб не блудить недельку сроку,
Чуть отлегло – опять «герой»…
Мы все немножечко Иуды…
И я – с верёвкой впереди…
И что отвечу в день я судный?
Не знаю… Господи, прости…
На своём рубеже
«Всяк на своём рубеже: инок, воин да шут»Константин Кинчев
Инок, воин да шут
Русь в веках стерегут,
Рубежи никогда не сдавая.
От вселенского зла,
От чужого ярма,
И от гнили внутри нас спасая.