Часть моей брошюры, с которой я обычно рекомендую ознакомиться потенциальному клиенту, гласит:

Чтобы помочь мне выявить родственных Вам душ во время наших сеансов, я был бы признателен, если бы Вы составили перечень имен наиболее важных для Вас людей, оказавших весомое влияние на Вашу жизнь, и дали каждому указанному Вами человеку краткую характеристику. Меня интересуют родители, бабушки и дедушки, тети, дяди, братья, сестры, супруги, дети, любовники и лучшие друзья. Список должен быть настолько сжатым, насколько это возможно, в него должны войти только те, кто по-настоящему Вам близок и дорог. К каждому имени достаточно краткого комментария об основных особенностях этой личности. Пример: Билл – лучший друг, веселый, душевный, непредвзятый, любит пускаться в авантюры.

Перед началом сеанса мы с клиентом вместе рассматриваем этот список. Обычно при этом я использую аналогию с посещением кино или театра. Я объясняю, что люди, упомянутые в списке, получили роли в великом спектакле жизни и что эти «актеры» и «актрисы» играют в одной труппе с самим клиентом, исполняющим главную роль. Этот список – что-то вроде театральной программки, которую зритель обычно читает перед началом пьесы. Дальше остается только внимательно наблюдать за происходящим.

Самого же клиента я предупреждаю, что ему нет необходимости пользоваться подобными шпаргалками. Если во время сеанса клиент повстречает кого-то, о ком он не упомянул, это уже не будет играть принципиальную роль, потому что значимые люди появятся независимо от того, кто, по мнению клиента, должен быть включен в перечень или исключен из него. Но, например, если моя клиентка Джейн ментально общается с группой родственных ей душ и вдруг восклицает: «О, да это Джим, он движется прямо сюда!», то мне лишь остается заглянуть в «программку», и я уже знаю, что Джим был первой любовью Джейн в старших классах. С другой стороны, о какой-нибудь тете Милли, которую Джейн видела полтора раза в жизни, мне и знать ничего не нужно.

Когда речь заходит о значимых людях, как правило, возникает один весьма деликатный момент, который может оказать серьезное влияние на формирование дальнейшего взаимопонимания между терапевтом и клиентом. В такой момент звучит вопрос: «Может ли мой/моя жена/муж/брат/друг и т. п. присутствовать в то время, когда я буду находиться под гипнозом? Ведь в этом же нет ничего страшного?» Моим читателям я бы посоветовал не допускать присутствия на сеансах любых посторонних лиц по целому ряду причин. Прежде всего, это тормозит сам процесс регрессии – я понял это практически в самом начале своей практики. Во время регрессивного гипноза клиент так или иначе осознает присутствие поблизости третьего (читай – постороннего) лица.

Я полагаю, что клиент вправе решать самостоятельно, скрывать, что он посещал гипнотерапевта, или предать этот факт огласке. Но дело не в этом. Гипнотизируемый априори должен быть свободен от любого постороннего влияния во время столь интимного процесса, как регрессивный опыт. Присутствие же нежелательных наблюдателей во время контакта с самым сокровенным, что только может быть у человека, скорее всего, заставит клиента отвлечься и сделать совершенно неверные выводы из полученной во время сеанса информации. Особенно справедливо это утверждение, когда речь идет о приглашении супругов. Не будем забывать, что при любых обстоятельствах конфиденциальность в нашем деле – прежде всего. Зато после сеанса многие клиенты – даже те, кто настаивал на присутствии третьего лица, – скажут вам: «Как же я рад, что оставался при этом в одиночестве! Конечно же, близкие кое-что узнают, но у меня нет ни малейшего желания, чтобы кто-то посторонний слушал записи наших сеансов».