Когда вы умираете, вы теряете только ваше тело. Одновременно с этим теряется возможность взаимоотношений с материальным миром и действий в нём. Но всё, что принадлежит витальному миру7, не исчезает вместе с материальной субстанцией. Все ваши желания, привязанности, страстные стремления продолжают существовать, но сопровождаются ощущением невозможности их дальнейшего удовлетворения и разочарованием, и именно это мешает вам обрести желанный покой. Чтобы радоваться спокойной и лишённой каких-либо событий смерти, вы должны приготовиться к ней. И единственный способ эффективно подготовиться – уничтожить желания.

Пока у нас есть тело, мы должны действовать, работать, что-то делать. Но если мы выполняем данную работу просто потому, что она должна быть сделана, не ища результата или без желания, чтобы это сделанное было таким или этаким, мы постепенно устраняем привязанность к ней и таким образом подготавливаем себя для наполненной покоем смерти. [1, с. 32—34]

Как здорово сказано: «без желания»! Но здесь можно возразить: в как же тогда жить без желаний? Мы же тогда делать ничего не будем. Только желание всегда эгоистично: «Я желаю чего-то для себя, чтобы получить такой-то результат!» Но слово «желание» можно заменить неэгоистичным словом «устремление» сделать что-то и для кого-то, как и описано в этой цитате: «… мы выполняем данную работу просто потому, что она должна быть сделана, не ища результата или без желания».

Выполнять все свои прижизненные деяния без желания результата – это очень трудно. Таким образом работает только обычный инструмент, например электродрель. Она просто сверлит и не привязана к результату своей работы: как просверлит, так и просверлит. Вот и мы должны стать таким божественным разумным инструментом, тогда нам в том мире и отрабатывать будет нечего.

Тут же можно возразить, что электродрелью сверлит человек. Это верно, то есть за её работу отвечает человек, а не сама дрель. Как он осуществит ей сверление, таким и будет результат. Но если сам человек является разумным инструментом Бога, то именно Он и отвечает за его труды и деяния. Результаты работы человека будут соответствовать его способностям, за которые он выйти не может. Его способности может улучшить и сделать более совершенными только тот, кто его сотворил, то есть Господь Бог.

– «Так, не лучше ли нам отдать себя в Его „руки“ и осознанно стать Его разумным инструментом? – обрадованно воскликнул я. – Тогда нам не придётся задумываться над результатами труда, которые будут принадлежать только Ему. И после смерти нам в мире Мёртвых грозит только блаженство.»

Только отдать себя Богу «в руки» не так-то просто.

Тут меня осенило:

– «Если усопшие люди в том мире читают газеты, болтают с соседками и т. д., значит им удалось это забрать с собой в мир Мёртвых?»

Я же понимал, что забрать-то они с собой это забрали, но сохранить не смогут. Из них всё будет изъято и превратиться в разумный прах. Они придут к состоянию «младенца», разум которого чист. Тогда нет смысла забирать свои разумные достижения в тот мир. Даже совершенство нашего разума, которое позволяет нам получать довольно глубокие знания, не сохранится, как исчезнут и сами знания. Человек постепенно очистится от всего, что имел в своём разуме.

– «Великолепный вывод! – произнёс я. – Пока получается, что всё, чего мы здесь добиваемся, – напрасно? Тогда не лучше ли остаться „той обезьяной, которая не стала человеком“? Что толку от нашего разумного совершенства, если оно в том мире превращается в прах? Во всяком случае, я пока не нашёл того, что можно иметь с собой вечно и передавать из жизни в жизнь. Эволюционная цель в совершенстве человека обязательно должна быть, только она пока скрыта от меня. А что же мне позволит забрать с собой технократический путь развития?»