– Хорошо, – повторила мама Бена. – Теперь дайте мне подумать, дайте минуточку, чтобы собраться с мыслями…

Прошло уже больше минуты. В некотором отдалении залаяла собака. Затем еще две. Вот и Тампер возвысил голос. Миссис Сирс все еще мучительно пыталась сделать выбор, когда дверь вдруг настежь распахнулась.

– Эй, Элизабет! Бен! Выходите, быстрее!

– Что такое, Сэм? Что…

– Да просто быстрее сюда! – проревел он, и, конечно, мы все выскочили из-за стола, чтобы посмотреть, в чем дело.

Донни стоял во дворе, глядя на запад. Соседские собаки изошли неистовым лаем. В окнах других домов зажигались огни, люди выходили на веранды посмотреть, в чем же причина такого переполоха. Мистер Сирс указал туда, куда смотрел Донни:

– Кто-нибудь из вас видел когда-нибудь подобное?

Я взглянул наверх. То же сделал и Бен, и я услышал, как он чуть не задохнулся от волнения, словно ему крепко дали под дых.

Это пришло из ночного неба, словно сойдя со звездного полога над нашими головами. Сияющий раскаленный предмет, распространяющий вокруг огненные лучи, отмечавшие его полет, оставляя в темноте дымящиеся огненные дорожки.

В это мгновение сердце мое чуть не взорвалось. Бен сделал шаг назад и наверняка упал бы, если бы не оперся на одно из бедер своей мамы. Своим безумно молотящим сердцем я чувствовал, что сейчас по всему Зефиру те дети, которые были сегодня в кинотеатре «Лирик», точно так же задирали головы вверх и смотрели на небо, чувствуя, как ужас вырывается через их крепко стиснутые зубы.

Я был на грани того, чтобы намочить штаны. Каким-то образом я сдерживал жидкость в мочевом пузыре, однако эта угроза еще не миновала.

Бен зарыдал. Он издавал приглушенные звуки и хрипел сквозь слезы:

– Это… это… это.

– Комета! – закричал вдруг мистер Сирс. – Смотрите, как она падает!

Донни хмыкнул и сунул зубочистку в уголок рта. Я взглянул на него и в свете, который падал на двор с веранды, увидел его грязные ногти.

Оно падало по длинной медленной спирали, окруженное снопами и лентами искр, разлетающихся во все стороны. Оно падало совершенно бесшумно, однако повсюду люди кричали другим людям, чтобы те посмотрели на небо, все собаки дружно заливались лаем и рычали, и от этих звуков по спине вдоль позвоночника полз холодок.

– Упадет где-то между нами и Юнион-Тауном, – заключил Донни. Его голова склонилась вбок, лицо было угрюмым, а волосы казались скользкими и сальными, как от бриллиантина. – Падает-то как, сукин сын!

Между Зефиром и Юнион-Тауном лежало примерно восемь миль холмов, лесов и болот, через которые пробиралась река Текумса. «Это все станет территорией марсиан, если вторжение произойдет,» – подумал я – и почувствовал, что все мои мозговые извилины гудели словно пожарная тревога. Я взглянул на Бена: его глаза, казалось, вылезали из орбит от прущего изнутри чистого страха. Единственной вещью, о которой я смог подумать при взгляде на огненный шар у нас над головами, была голова в виде стеклянной чаши, с щупальцами и дьявольским лицом слегка восточно-азиатского типа. Я едва смог сделать шаг – настолько ослабели у меня ноги.

– Эй, Сэм? – голос Донни был низким и тягучим, к тому же он продолжал жевать зубочистку. – Как насчет того, чтобы отыскать эту штуковину? – Он повернулся к мистеру Сирсу. Его нос был плоским, словно когда-то его вбили внутрь огромным кулаком. – Что скажешь на это, Сэм?

– Ага! – ответил он. – Отлично, мы поохотимся за ней там! Найдем место, где она свалится!

– Нет, Сэм! – сказала миссис Сирс. В ее голосе заметно ощущалась нотка мольбы. – Останься сегодня со мной и с мальчиками!