Родители Кита были людьми занятыми, увлечёнными наукой и искусством. Мама, окончив Московскую консерваторию, пошла по административной линии и заведовала репертуарным отделом Большого театра. В свободное время она пела в народном оперном театре ДК Железнодорожников том самом, который по легенде был построен на бриллианты, найденные в одном из двенадцати стульев. Папа был доцентом и преподавал какую-то техническую дисциплину в Московском лесотехническом институте. Они часто ездили в заграничные командировки, откуда привозили редкие вещицы, каких не было в московских магазинах: ГДРовские синие джинсы, о которых мечтал каждый мальчишка, редкие пластинки, деликатесный алкоголь с яркими непонятными этикетками и прочие штучки. Будучи творческими людьми, они не мешали ребятам в их «невинных детских забавах» и часто сами принимали в них участие. Сначала простой Кинг, а потом Преферанс и Бридж стали любимыми «интеллектуальными» развлечениями их молодёжной компании. Кроме того, большими праздниками и поводом для вечеринок были дни рождения.

День рождения Кита и его младшего брата Михи праздновали в один день, потому что оба родились в марте. Только в этот день собирались вместе друзья Кита и Михи. Во главе стола обычно сидели родители, если не «смывались» от забот на дачу. Они знали кучу смешных историй из театральной и научной жизни Москвы и рассказывали их в лицах так, что все покатывались со смеху. Варя стала постоянным и желанным гостем в этом доме. Родители Кита видели в ней потенциальную невесту. Не видел только Кит. Для него Варька была просто отличным парнем. В компании, под какой-нибудь зажигательный «сингл», она могла на спор раз пять без перерыва протанцевать, не повторяясь в движениях с ней можно было расписать пульку, в сумерках у походного костра поделиться наболевшим, поплакать «в жилетку» и она обязательно поймет. В общем – классная девчонка, ещё и симпатичная. Но не больше.

Варя была натурой увлекающейся. Больше всего она любила танцевать. К девятому классу она почти окончила балетную школу Народного театра при районном Доме культуры и даже станцевала партию Кляксы в детском балетном спектакле. Для классического танца данные Вари не дотягивали, но характерные шли у неё прекрасно. У неё был тот кураж, который придавал народным танцам живость и колорит. В школе Народного театра работали педагоги и балетмейстеры из Большого, поэтому там было всё вполне серьёзно – будьте добры пять раз в неделю являться на занятия и пахать до седьмого пота. После окончания школы наиболее способные выпускницы поступали в известные танцевальные ансамбли, а особо одарённые – в хореографическое училище Большого театра. По поводу Вари уже велись переговоры с танцевальной группой хора Пятницкого, как неожиданно Варя оставила балет, сославшись на занятость в школе. На самом деле Варя просто не захотела навсегда связать свою жизнь только с танцами, тем более век танцовщицы короток. Была и ещё одна причина, но это была тайна её сердца. А она очень подходила для этого ансамбля: тонкая, упругая, с длинной светлой косой, с широкими, будто нарисованными, тёмными бровями, Варя была просто красива.

Ничего не сказав маме, Варя поступила в театральную студию при районном Доме пионеров и школьников, куда ходило уже полкласса. Ходил туда и Кит. В первой же постановке спектакля про революцию Варя получила небольшую роль в несколько слов, зато, в отличие от «революционеров», она выглядела великолепно: на ней было красивое длинное платье, короткая шубка и меховая шапочка, отороченная белым мехом.