Все, наверное, в своей жизни сталкивались в переходном возрасте с выбором, для кого-то очень сложным. И точно так же было и у меня с сестрой. Мы дружили во дворе с девочками-одногодками – бывало по-разному, не обходилось без конфликтов, но к тринадцатилетнему возрасту большинство девочек начали бегать за мальчиками, курить сигареты и тайком пробовать спиртные напитки. Возможно, им казалось, что это делает их более привлекательными в глазах мальчишек. И да, они становились для ребят более доступными; наверное, именно так и было. Меня с сестрой такая перспектива не устраивала, и мы перестали дружить с ними. Мы завели новых подруг, которые были на два-три года младше нас: им ещё не хотелось пить и курить, с ними можно было играть в любимые игры и не забивать свою голову всякой ерундой.

Это было последнее лето, когда я точно осознавала, что ещё счастлива как ребёнок, что ещё ощущаю спокойствие, безмятежность и такую светлую радость жизни, которая бывает только в детстве. То время, когда все беззаботно слонялись по улицам, очень много общались и дружили, навсегда останется у нас в памяти как самое лучшее в жизни.

Помню, что я любила, сидя на балконе, всматриваться в небо: мне было очень интересно, какое будущее мне уготовано судьбой. Интересно, все так делают? Думаю, что да.

Вот так быстро пролетело лето, и наступила осень. Мы с сестрой пошли в школу и стали десятиклассницами – нам было по пятнадцать лет. Так как в начальной школе у нас было всего три класса, а не четыре, обучение шло по ускоренной программе. Родители решили, что после девятого класса нам лучше остаться в школе, и не отдали нас в колледж. Мы были очень хрупкими девчонками и хорошо учились, так что нас не пугал предстоящий ЕГЭ, а в дальнейшем мы планировали поступать в университет, причём на бюджет. Других вариантов, кроме бюджета, не рассматривалось; по крайней мере, попытка не пытка, в любом случае мы ничего не теряли.

Мы очень ответственно подошли к этой задаче и тратили много сил на учёбу. Любимчиками учителей мы никогда не были.

Особым нашим пристрастием всегда была музыка. Приходя из школы домой, мы с сестрой включали её почти на полную громкость, и через большие колонки она разносилась во все стороны, наверняка мучая всех наших соседей. Но без музыки своей жизни мы не представляли – даже уроки делали под неё. Помню, я любила американскую группу «Тридцать секунд до Марса». Мне нравилось всё: и музыка, и голос солиста, и все их песни без исключения. Их альбом стал просто прорывом и принёс им мировую славу, и мне захотелось побывать на их выступлении. На тот момент я даже не могла представить себе, что такое когда-нибудь может случиться. Ведь я тогда ни разу не была ни на каком концерте, а тем более на концерте мировой звезды. Когда смотрела клип «From Yesterday», мне он показался не только красивым, но и очень интересным, потому что там была представлена история Китая: показаны их красивые дома, император. Конечно, там были ещё отражены несправедливость правителей и другие негативные моменты. Но мне всё равно захотелось побывать там и своими глазами увидеть Великую Китайскую стену. Но тогда я ещё не умела мечтать, и моё будущее было окутано туманом. Тогда я считала, что мир не для меня и что я уж слишком обычный человек, который ничего не сможет в жизни добиться и ничего особенного на своём пути не встретит. Но эта мысль о Великой Китайской стене всё равно закралась в мою голову.

У меня была подруга, которую родители отдали в музыкальную школу, где она обучалась на фортепианном отделении, изучала сольфеджио, пела в хоре, занималась балетом. Я всегда восхищалась людьми, умеющими играть на фортепиано, но родители не отдавали нас в школу искусств, объясняя это тем, что на такие траты у них нет средств. Мне, конечно, было немного грустно из-за этого. Подружка что-то показывала нам, кое-что даже отложилось в голове, но слишком мало: она не любила играть и тем более учить. Но иногда, когда мы очень просили, она всё же садилась за инструмент: видимо, это ей уже изрядно поднадоело, и она не хотела лишний раз в это погружаться.