– Почему же мой дядя Петя не вылечил вашу Таню? – почти закричал Тимошка, глядя на девушку. Его сердце просто разрывалось от жалости.

– Он очень помог Тане появиться на свет, – бесхитростно сказала хозяйка, – но вылечить мою девочку не может ни один доктор на свете.

– Я вылечу, – неожиданно для себя самого пообещал Тимошка, – только подрасту чуть-чуть и выучусь на лекаря.

– Мы будем ждать, – глядя ему в глаза, серьёзно сказала Нина Павловна. – Будем ждать, – повторила она еще раз, как эхо. – Что нам ещё остаётся?

После чая с домашними плюшками Нина Павловна, Тимошка и Зина поехали в больницу к Кирьке.

«Так вот ты какой, Санкт-Петербург», – думал Тимошка, крутя головой во все стороны.

Вчера вечером город выглядел таинственно и негостеприимно, а сегодня, в ярком июньском свете, мальчику всё казалось прекрасным и удивительным, даже несмотря на то, что противная Зиночка демонстративно отодвинулась от него на край скамейки и брезгливо скривила губки. Тимошка увидел горбатый мостик, по которому он вчера гонялся за прыткой бабкой, и улыбнулся: «Как хорошо, что она вернула обратно дяди Петины часы. Наверное, это была не самая вредная старушка. А может быть, она просто хотела поиграть?»

Бородатые дворники в белых фартуках старательно мели и без того чистые тротуары, над золотыми куполами собора в синем небе парила стая голубей, а из соседнего экипажа с высокими колёсами и бархатными вишнёвыми сиденьями раздавался заливистый девичий смех.

«Я тут сижу, а дядя Петя едет лечить людей от опасной эпидемии, – погрустнел Тимошка. – Вот было бы здорово идти сейчас с ним в зверинец смотреть на диковинных зверюшек и лизать мороженое! Кирька, наверное, ещё никогда не пробовал мороженого», – подумал он.

Как раз в эту минуту Нина Павловна внимательно посмотрела на детей и предложила:

– А не купить ли нам мороженое? Я думаю, что Тимошкиному братцу мороженое может весьма украсить жизнь.

Тимошка обрадованно закивал:

– Премного благодарны вам, Нина Павловна!

Зиночка хмыкнула, а Нина Павловна засмеялась:

– Зачем так сложно выражать свои мысли, Тимоша. Достаточно просто сказать «спасибо».

Мороженое купили самое лучшее – ванильное с изюмом. Тимошке и Зиночке тоже досталось по маленькому желтоватому шарику на бумажке. Дома, в Гатчине, Тимка ел мороженое обычной чайной ложкой, а здесь в каждое мороженое была воткнута крошечная деревянная лопаточка.

«Кирька точно язык проглотит от такой вкусноты, – подумал Тимошка, блаженно слизывая сладчайшие густые капли лакомства. – Может быть, мне стоит выучиться на мороженщика? Ходил бы себе по дворам с ящиком на голове да продавал бы мороженое. А уж ел бы его, сколько хотел. Полными тарелками на завтрак, обед и ужин. Хотя, нет! Лекарем быть всё-таки лучше. Разве может мороженщик вылечить Кирьку или Таню? Нет, конечно. А доктор может».

Тимошка вспомнил свою встречу со странником в лесу и задумался: «А как же змеи? Ведь старичок в лесу посулил мне всю жизнь прожить со змеёй на груди. Непонятно».

Коляска мягко остановилась около больничных ворот, и Тимошка радостно выпрыгнул на мощённую камнем мостовую. Нина Павловна протянула ему мороженое для Кирьяна и попросила:

– Ты сходи пока один. Знаешь куда?

Тимошка кивнул.

– Вот и славно! А нам надо съездить на почтамт по важному делу. Здесь близко, а через часок мы за тобой заедем.

Тимошка благодарно улыбнулся, помахал рукой и побежал к корпусу прививочной станции. По дороге он покосился на уже знакомый куст, в котором вчера копошилась странная старуха, и ему показалось, что в его свежей зелени мелькает заморская пёстрая птица.