На следующий день и учителя и педагоги были предупредительно вежливы. Груня с нервным шоком, а директор с сердечным приступом лежали в больнице. О происшествии никто старался не вспоминать.

Грунины одноклассники притихли, на уроках был порядок. Долго еще по школе ходил шепоток об этом происшествии.

Груня стал как-то серьезнее, но до конца своего пребывания в школе так и не смог выразить чувство благодарности учителю, спасшего его.

А пребывать в школе ему оставалось недолго. Уже на следующий год в класс он не пришел, а позже одноклассники узнали, что школу он бросил окончательно, и все-таки попал в специнтернат для «особо одаренных» детей.

Так Сашка пропал из виду, дальнейшая его судьба осталась неизвестной.

А на улице Гек и его компания продолжали жить прежней жизнью. Самыми популярными играми были прятки, пятнашки, футбол и «войнушки».

Если играли в войну, то «наши» и «фрицы» были известны заранее.

Главным «фрицем» обычно был кто-то из младших. На него одевали откуда-то добытую, старую железнодорожную фуражку, сажей рисовали усики под Гитлера, затем давали время организовать оборону.

«Фрицы» занимали какую-нибудь траншею или котлован. Благо новостроек рядом было много.

Обороняющиеся «фрицы» использовали все подручные средства, чтобы не допустить «наших» в эти «окопы».

Кроме деревянных автоматов и ружей, «огневым средством» были комья сырой глины.

Главная задача нападавших – это под градом «глиняных снарядов» ворваться в «окопы» противника, в рукопашной схватке захватить в «плен» «фрицев» и их «фюрера», выпытать где спрятан их «штандарт» (белая со свастикой тряпка на древке) и «главный склад».

В главном складе хранились горсть конфет, спички, пара сигарет, семечки или еще какая-нибудь мелочь, которую «воюющие стороны» собирали вместе.

«Наши» под одобрительные крики зрителей, среди которых нередко были и взрослые, с криками «Вперед! За Родину! Бей «фрицев!» врывались в окопы противника.

Начиналась рукопашная схватка, в процессе которой исход битвы зависел уже от того, кто сильнее.

Как правило, побеждали разъяренные прямыми попаданиями в туловище, голову, не редко и в лицо, «наши».

Особо оценивались попадания в голову.

Плененных «фрицев» за такую меткость отпускали, а «наших» награждали орденами, медалями (конечно самодельными из картона) и присвоением очередных воинских званий.

Оставшихся пленных вели на допрос.

Следуя исторической правде «фрицы» раскрывали все свои секреты. Уставшие, перемазанные глиной с ног до головы «победители» и «побежденные» расходились по домам. Количество участников таких баталий достигало порой 30 человек, особенно если сражались улица на улицу.

Наверное, участие в играх, в которых, так или иначе, присутствовал патриотизм, зачатки армейской дисциплины, делали их патриотами своей страны, воспитывали чувство безусловной необходимости службы в армии.

Вопрос служить или нет, вообще не обсуждался. Служить! И никаких других вариантов!

Конечно основная масса хотела быть десантниками, разведчиками, на худой конец летчиками или пограничниками.

О службе во флоте ребятня не могла даже мечтать.

Где жили они, а где море? И все же мечтали. Не все, конечно, единицы.

Одним из них был Гек. Кто, как ни он – романтическая натура, любитель путешествий и приключений, не мог не мечтать о море, которого никогда не видел, но живо представлял по книгам и фильмам.

* * *

Поскольку «фрицы» иногда восставали и отказывались проигрывать, приходилось играть в казаков-разбойников.

Кто и когда научил их этой игре, уже никто и не помнил. Играли самозабвенно, допоздна, пока родители не разгонят по домам.