Современный мир существует исключительно в социальных сетях: в Twitter, Instagram и Facebook[17], кажется, каждый занимается маркетингом, каждый пытается продать себя, как двухлитровую бутылку Crystal Pepsi. По иронии судьбы, все хотят пить, но никто не покупает. Социальные медиа построены на нашем общем словаре крутости, который переводят рекламные агентства, а затем повторно цитируют широкие слои населения, рассказывая всем, кто слушает, насколько прекрасна их жизнь.

Фундаментальный компонент крутости – безразличие к тому, что о вас думают другие люди. Это и позволяет людям руководить революциями и выгуливать невероятные платья в ночь вручения статуэток «Оскара». Это одна из причин, по которой политика и крутость зачастую плохо сочетаются, – никто не перепутал бы прямую трансляцию телеканала C-Span из Сената с красной дорожкой MTV на церемонии вручения наград Video Music Awards. И отстраненная хипстерская позиция не очень эффективна в мире публичной деятельности. Фраза «Пофиг, чувак» не очень хорошо масштабируется.

Оказывается, крутость – более важная ценность для граждан здорового общества, чем для его политических лидеров. И хотя сейчас крутость, кажется, не в моде, она по-прежнему необходима в качестве противовеса преобладающим тенденциям эмоционального кликбейта и наглого спонтанного торгашества. Крутость помогает повернуть мир вокруг другой оси, и она же может сделать ваш уголок мира лучше, пока вы пытаетесь творить чудеса гравитации. А кто святой покровитель крутости XXI века? Сэмюэл, мать его, Джексон.

«Мне комфортно в той шкуре, в которой я нахожусь, – сказал Джексон. – Мне так долго было неудобно быть тем, кто я есть. Я принимал наркотики, пил и травился всякой другой дрянью, чтобы отгородиться от мира, не чувствовать того, что я чувствовал. Я был не уверен в себе, беспокоился из-за заикания, из-за того, что у меня нет работы, что я не такой богатый или успешный, как кто-то еще. Это меня больше не беспокоит. Мне посчастливилось сыграть некоторых персонажей, которых люди воспринимают определенным образом. Это отразилось на мне, поэтому люди приписывают мне их черты характера».

Джексон добавил: «Не знаю, откуда взялось прозвище Король крутости и как оно эволюционировало. Но это во многом связано с "Криминальным чтивом" и тем, каким уравновешенным был Джулс. Он был таким профессионалом. Минимум движений, он ни на что не отвлекается – он парень прямолинейный, и людям это показалось крутым».

Джексон знал, что между ним и Джулсом существует огромная пропасть: если бы на него с двух сторон было направлено оружие, вероятнее всего, одной из его реакций был бы пронзительный крик. Но его непоколебимая преданность своему делу не только создавала крутые образы для подражания и источники цитат для других людей, но и делала крутым его самого.

«Быть крутым было не в тягость, – сказал Джексон. – Я просто представляю себя таким, какой я есть».

Годы спустя он скажет, что буква L означает «lucky» – «счастливчик». Но 21 декабря 1948 года он еще не был способен создавать собственную реальность силой своей воли и воображения, и поэтому он родился в Вашингтоне, округ Колумбия, под именем Сэмюэл Лерой Джексон.

Его мать, 25‐летняя Элизабет Хэрриетт Монтгомери Джексон, переехала в столицу страны из Теннесси во время Второй мировой войны: она и ее сестра Фрэнсис были приняты на службу в ВМС США в качестве служащих и машинисток. Его отец Рой Генри Джексон, которому было всего 19 лет, служил рядовым в армии (позже он участвовал в Корейской войне).