Меня давно раздирало любопытство – что же происходит в подвале нашего дома, где отец проводит столько времени? На все просьбы взять меня с собой он отвечал отказом. Но однажды мне удалось заметить, что связку ключей он прячет в аптечке.

В тот дождливый вечер отец лёг спать раньше обычного. Гроза прошла стороной. Яркие молнии, пронзавшие тёмно-синее небо, сопровождались отдалёнными раскатами грома. В половине одиннадцатого я тихонько открыла дверь в кабинет отца. Он слегка похрапывал во сне. Мне удалось бесшумно подкрасться к шкафчику. Шаря рукой за коробками с лекарствами, я нащупала ключи, но случайно уронила их, и они со звоном ударились о пол. Я замерла, предвидя жестокое наказание, но, к счастью, отец не проснулся.

Миша уже ждал меня в условленном месте у забора ботанического сада. После дождя сильно пахло цветущим жасмином. Небо над домом освещали отблески уличных фонарей. Внезапно послышался шорох – огромная крыса медленно направилась к подвалу и скрылась под лестницей. Я вскрикнула от неожиданности и страха. Миша взял меня за руку и повёл к входу в подвал. Дверь открылась легко. Прислушиваясь к пугающей тишине, мы вошли в холл. Стены его были обшиты изоляционным материалом. На потолке металлический люк с изображением черепа и скрещенных костей.

Ключ ко второй двери подобрали не сразу. Широкая лестница вела в нижний отсек подвала с его лабиринтами подземных коридоров, связывающих лаборатории, напичканные всевозможными приборами. Помещения освещались тусклым светом ночных ламп. В одной из комнат мы обнаружили письменный стол, средний ящик которого был слегка выдвинут. В ящике лежала красная папка с чертежами и расчётами.

Мы продолжали двигаться по тускло освещённому лабиринту, заглядывая во все комнаты. В центре одной из них заметили вращающийся диск, от которого во все стороны шли лучи синего света. Как только мы приблизились к нему, диск остановился и откинулся в противоположную сторону, открыв лестницу, ведущую в ещё более глубокое подземелье, представлявшее собой гигантский аквариум. Мы побоялись спуститься в шахту, но нам удалось рассмотреть некоторых его обитателей. Это были странные существа, похожие на огромных крыс, покрытых чешуёй и с непропорционально большими головами.

Как хотелось мне расспросить отца об увиденном! Но я так и не рискнула, опасаясь порки. Было и ещё одно воспоминание…

22 августа – в день рождения своего мужа я проснулся в четыре утра. Ночью разразилась гроза. Грохотало так, что дрожали стекла. Внезапно сверкнула молния, и мне показалось, что она ударила в стоявшую на подоконнике клетку с попугаем. Но птица была жива, только забилась в угол. Я закрыла все форточки и несколько раз без всякого смысла прошлась по квартире. Меня мучили какие-то воспоминания. Я увидела себя в опутанном проводами кресле, к черепной коробке прикреплены датчики. Вокруг только белые стены и столики с приборами. В комнату вошел отец. Профессора Раевского сопровождали двое мужчин и женщина в белых халатах и марлевых повязках, скрывавших их лица. – Это моя дочь Люба. – Как вы себя чувствуете? – Нормально, если можно считать нормальным то состояние, когда сознание существует как бы отдельно от тела. – Люба, тебе придется ответить на несколько вопросов. Их задаст тебе мой коллега. – Скажите, что вы ощущаете, когда ваше сознание покидает реальность и погружается в прошлое или улетает в будущее? – Мне кажется, что рядом со мной находится какая-то невидимая Сущность, которую я называю третьим мужем. Примерно раз в четыре года его внешний облик в моем представлении менялся. Сначала он был мужчиной на 16 лет старше меня, затем юношей – на 20 лет моложе, потом инвалидом. Время от времени внешне он выглядел женщиной, но по сути всегда оставался настоящим мужчиной. Иногда он зарабатывал миллиарды, в другой раз становился бомжом. Независимо от того, кто спал со мной в одной постели – кот, собака или законный супруг, рядом был всегда только он, третий муж. Он заставлял меня брать себя в руки, когда все шло наперекосяк. Он заставлял меня идти в парикмахерскую, когда я становилась похожей на ведьму. Он заставлял меня вставать в шесть утра и работать, когда мне хотелось все послать к чертям собачьим. Он сажал меня за компьютер и заставлял на время забывать о хлебе. Но в это время деньги на хлеб сами приходили ко мне без всяких усилий с моей стороны. А из подсознания в его незримом присутствии рождались вещие строки. Однажды я вдруг ввела в компьютер странный текст: