сценария действий.

Пятилетняя Нина не могла предугадать опасности, подбежала

к распахнутым дверям лифта и полезла за мячом, но зацепилась

колготами за гвоздь, не отпустивший ее коленки. Лифт между тем

с грохотом упал на бедную девочку, не успевшую даже напугаться.

Напугался ее брат, мой папа, вбежав за сестрой Ниной в подъезд

несколькими секундами позднее, а за папой вбежала и бабушка

Елизавета Орефьевна. Шокированные внезапной смертью

маленького любимого существа, Мать и сын секунду стояли, затем

послышался резкий крик матери, приседающей от ужаса

и осознания смерти ее ребенка – единственной дочери. Моему папе

было тогда десять лет, он был ошеломлен произошедшей на его

глазах смертью младшей сестры и криком безнадежности своей

матери. Стал поднимать ее, пытался ей помочь, как мог. На крик

в подъезд вбежали жители дома и прохожие, находящиеся

неподалеку, во дворе. С верхних этажей уже спускались

предлагающие помочь, люди. В то время оказание немедленной

помощи было реальным, никто не прятался за дверьми своих

квартир.

Эту смерть войне невозможно простить, и Нину всегда

вспоминали в нашем доме, не теряя из памяти и другие военные

воспоминания: голод, гашение фугасок, похоронки, страдания

людей.

Переживания делают людей добрее, но не гаснет боль утрат.

Папа всегда стоял за меня стеной, защищая от травм

и физических и душевных, потому что я напоминала всем

родственникам и людям, знавшим нашу семью и ушедшую Нину, в облике пятилетней Нины из памяти люди находили схожесть черт

лица с моими. Ее облик остался на фотографиях: девочка с большим

бантом, немного смеющимися глазами и ямочкой на подбородке.

Фотографию Нины бабушка берегла под стеклом в раме, как

бесценную для ее сердца картину.

ВЗРОСЛЕНИЕ – ЭТО ТРУД

В годы моего взросления, чтобы я не оказалась под глубоким

воздействием безобразной в своей алчности толпы, всегда

пугающей главной их бедой – отсутствием денег, меня привлекали

к занятиям английским и музыкой. Иногда мы с местной детворой

устраивали экспедиции по вылову мелких монет из ручья, красотой

которого приходили любоваться влюбленные и бросали в воду

деньги, чтобы вернуться назад к месту, где они чувствовали себя

счастливыми. Так же проводились походы вокруг дома

с привалом, – смешно, но мы искали деньги, чтобы помочь

родителям стать добрее друг к другу и к нам.

Позже, через десять лет, папа спасал меня из дурной кампании, приманившей меня своим хитрым сочувствием («Даже погулять

некогда девчонке, всё время только учеба да учеба» – сетовала

мама одной из девочек, уже пьющей вино в этой компании вместе

с друзьями). Эта компания отличалась вольным поведением, грубостью, курением и тягой к спиртным напиткам, но я этого

не знала, они просто поинтересовались, как я живу, и я рассказала, а они были внимательны и даже угостили меня конфетами

с лимонадом. Два вечера я провела с ними, рассказывая о себе

и слушая истории о них. С моей стороны весь интерес к ним был уже

исчерпан.

Когда мои родители узнали от Марии Васильевны, подруги моей

бабушки со стороны папы, Елизаветы Орефьевны, о том, с кем я

общаюсь, были долгие объяснения. Всеми зоркими дворовыми

бабусями моим родителям был предъявлены страшные опасения

за мою судьбу, а также иск по отсутствию воспитания. Закончилось

всё тем, что с моих родителей компания почти готовых бандитов

потребовала выкуп за меня, и тогда «они от меня отстанут». Папа

вытянул меня из их капкана, потеряв карьеру и работу, но он сумел

объяснить мне, где мир, а где война, где грязь, а где золото, и что

является наиболее ценным для человека, что необходимо знать

личности с волей закаленной и крепкой, такой, что ни один враг