Сидя напротив сына, я «иду» дальше: в какой ситуации в прошлом у меня возникали подобные чувства? Такое горькое состояние, как будто тебе очень важно было что-то донести, быть услышанной, но тебя обрубили. Сказали «нет и все», вывернули слова наизнанку и сделали виноватой. Это была не одна ситуация, а некоторый повторяющийся опыт общения со взрослыми.
Это, вероятнее всего, я сделала или сказала что-то не так и попыталась объяснить, что не виновата, но папа посчитал по-другому и принялся учить «уму-разуму». Разумеется, он хотел мне только добра. Но я в своем возрасте и со своими особенностями не могла осознать его предостережения, воспринимала в этих словах не смысл, а форму, за которой мне слышалось одно: «Ты плохая!»
Надо сказать, что, как девочка впечатлительная и боготворящая папу, я ужасно переживала такие моменты: не быть услышанной им – тяжкий груз и боль отвержения. Но не только. Я ощущала также принуждение поступать так, как не хочу и неприятие меня как таковой.
Отсюда ощущение давления и бессилия.
Этот повторявшийся не один раз опыт продолжает влиять на меня взрослую, в результате чего любая ситуация, напоминающая давление, принуждение, детскую беспомощность и непонятость, воспринимается болезненно.
И вот как это сработало в моем материнстве. То, что Андрей «держал» меня у своей кроватки, мое подсознание восприняло как акт давления и вызвало ответный бунт.
Осознав это, я смягчилась. Никто на меня не давит, передо мной лишь ребенок, который не может заснуть. Он не в ответе за мой личный опыт. После этих открытий буря стихла, я стала снова вменяемая мама с огромным запасом терпения.
На основе этого примера вы можете убедиться, что ребенок способен невольно «проваливать» в уже давно забытый, но тем не менее продолжающий влиять на нас опыт, в котором мы ощущали себя невыносимо беспомощными, охваченными страхом или болью. Это тот опыт, когда мы предстали один на один с ситуацией, преодолеть или разрешить которую у нас не было ресурсов. А значит, возникло бессилие.
Для обеспечения безопасности подсознание теперь тщательно отслеживает подобные угрожающие ситуации, чтобы не допустить повтора. И на помощь к нему приходит защитное раздражение, обращающее наше внимание на эти ситуации, чтобы мы могли что-то предпринять.
Иногда подобный перенос своего опыта на детский происходит буквально: мы видим, как ребенок оказывается в ситуации, которая вызывала в нас сильные непереносимые чувства, и реагируем соответствующе.
Очень часто таким провокатором становится поход малыша в сад или школу. Это сильный опыт для каждого человека, и он непременно пробуждается, когда наши дети проходят аналогичные этапы.
Если в эти периоды мы оказались без поддержки, в изоляции, в ситуации насмешек и издевательств, под властью страха и чувства покинутости, то наше подсознание может сработать так, что начинает видеть «врагов» даже там, где их нет.
Маме может казаться, что все воспитатели недостаточно компетентны, что они черствы, холодны и невнимательны… Опыт прошлого формирует установку, которую очень сложно заметить, ведь интеллект «упаковывает» ее в логические аргументы, которые сложно трансформировать.
Вот небольшая история о том, как я сама преодолевала эту установку.
Будучи девочкой стеснительной и катастрофически привязанной к родителям, я воспринимала садик как филиал ада на земле. Я помню даже то смутное физическое ощущение, когда предстояло туда идти: (темно, холодно, судя по всему, память сохранила воспоминания о зимнем утре), одежда туго сжимает живот и колется в области спины и шеи.