Его бледная правая кисть с трудом сжалась в кулак, которым умирающий воинкоснулся раскрытой ладони левой руки. Знак смерти для воина.
– Прости, но я готов. Теперь – готов…
– Нет…
Обливаясь слезами, Энн обнимала неподвижное тело воина. Тело мужчины, которого любила всегда.
Она не слышала, как начался штурм, как двери президентского зала были почти сорваны с петель вошедшими бойцами городского спецназа. Солдаты быстро приблизились к центру апартаментов, где две женщины оплакивали своих погибших в бессмысленной битве мужей.
– Не стрелять! Зацепите президента! Повторяю – не стрелять! – раздался голос командира.
Один из солдат подбежал к рыдающей над телом Джона девушке и сильно ударил её прикладом в затылок. Теряя сознание, Энни упала на красный от крови мраморный пол.
Девушка очнулась от беспамятства и осознала, что лежит на мягкой постели.
– Нет… Почему?.. Я жива.
Энни не сразу заметила, что у её кровати сидит Кэтрин. Заплаканные глаза президента Ин-Сити были направлены куда-то в пустоту.
Энн осознала, что произошло. Джон погиб…
– Он говорил всегда, что мечтает умереть как воин – в бою, – бесцветным голосом произнесла президент. – Но не так…
Раненая девушка отвернулась. Хотелось разрыдаться, но сил не было.
– Теперь, когда Алекса нет, мне удастся убедить Совет запретить игру. Его смерть ускорит процесс примирения Города и Аутсайда – так, – Кэтрин вздохнула, – так говорили мои союзники в Совете и Правительстве. Они хотели убрать его. Но я не позволила.
– Ты любила его, – Энн задала вопрос, не требующий ответа.
– Да, я… – президент замолчала. – К чему теперь все слова.
Обе женщины теперь смотрели в пустоту перед собой.
– Когда я умру?
Голос Энн более ничего не выражал.
– Ты не умрёшь. Он сказал: никто не умрёт напрасно. Пусть будет так, как сказал он. – Кэтрин встала. – Больше никто не умрёт. И ты будешь жить.
Вдова Шнайдера вышла из комнаты. И Энни, наконец, расплакалась, заливая слезами подушку.
Два офицера молча вывели бледную и заплаканную девушку за пределы Города. Города, где рухнула её жизнь.
Занимался рассвет, и восходящее над подёрнутым белесой дымкой горизонтом солнце опалило первыми горячими лучами камни, песок и чахлую растительность.
– Аутсайд в сорока минутах ходьбы к северу. Поторопись, иначе получишь ожоги, – произнёс один из офицеров, после чего оба горожанина поспешили вернуться под защиту городского Купола.
Энни смотрела на север, где был её дом. Смотрела туда, откуда ещё вчера они с Джоном пришли в Город, чтобы изменить судьбу.
Ничего не вернуть, не исправить…
Она упала на колени и её волосы разметались по горячей бесплодной земле. Жестокий песок впитывал её горячие слёзы. Жестокое солнце обжигало её кожу.
Ничего не вернуть, не исправить…
Но никто не умер напрасно. И воин сдержал своё обещание.
1 февраля – 2 апреля 2008 г.
♪ DJ Tiesto & York – The Reacher Of Civilisation
После дождя
Тёплый летний ветер качнул листья на деревьях. Первые капли дождя упали на нагретый солнцем асфальт и серый шифер крыш.
Город затих в ожидании чего-то нового. В город пришёл первый летний дождь.
Большие прозрачные капли, падая, разбивались на сотни мелких брызг. Дождь, как кисть художника, преображал дворы, деревья и дома. Вода смывала пыль с городских улиц.
Шелест листьев, ставших ещё более зелёными, сливался с шумом дождя.
Аня услышала, как крупные капли бьют по карнизу за стеклом. Девушка захлопнула книгу и подбежала к окну.
Люди, до того неторопливо прогуливавшиеся по улице, теперь пытались укрыться от дождя, прикрывая головы чем придётся и забегая в ближайшие подъезды. Кто-то натянул на себя капюшон или пиджак поверх безнадёжно испорченной причёски. В отличие от взрослых, игравшие на улице дети не боялись промокнуть и искренне радовались дождю, пришедшему на смену недельной жаре.